Вычислитель

С улыбкой бывалого космического волка Арсений произнес первое, что пришло на ум:

– Метеоритная опасность, мадам.

– Но меня уверяли, что «Атланту» при его активной защите не страшна никакая метеоритная бомбардировка! Кроме того, я сегодня проторчала у иллюминатора целый час и не видела ни одной вспышки анни… анниги…

– Аннигиляции.

– Совершенно верно! Ужасно некрасивое слово, правда? Так вот, не объясните ли вы мне, почему…

– Охотно, мадам. – Врать так врать. – Данный метеоритный поток слишком опасен, поэтому корвет эскорта идет впереди и тралит фарватер. «Атланту» ничего не грозит, клянусь вам. А вспышек не видно потому, что они закрыты противометеоритным щитом.

– Неужели нельзя было проделать в этом щите хоть одно окошко, чтобы полюбоваться? Хоть ма-а-аленькое? Нет? Право же, я ничего не понимаю в вашей профессии. Космогония – это когда кого-то гонят, да? А кого? – Арсений был взят под руку. – Как боевой офицер, вы должны это знать и объяснить мне все-все-все…

– Виноват, в настоящий момент я баталер, мадам. Это не офицерская должность.

– Вы разжалованы? Ах, как интересно! Умоляю, расскажите: за что?

Меньше всего на свете Арсению хотелось откровенничать с этой глупой подержанной куклой. Но он склонил голову в галантном полупоклоне:

– Если вы настаиваете…

– Господа, господа! Идите все сюда. Наш милый гид хочет рассказать нам что-то интересное о себе…

Гирю тебе на язык, подумал Арсений. «Гид хочет»! Кого здесь интересует, что он хочет?

– Пощадите мою скромность, мадам…

«Что-что пощадить?»

– Никакой пощады. Граф, идите скорее сюда. Милый Арсений, это наш дорогой граф Панасюк, глава известного клана… Граф, представьте себе, вот этот молодой человек дрался на дуэли! Надеюсь, из-за прекрасной дамы?

– Совершенно верно, мадам.

«Да, и дуэль была на зубочистках».

– Чем же кончилось дело? Нет-нет, вы обязательно должны рассказать! Я обожаю романтические истории, они возбуждают во мне надежды на то, что на свете еще остались настоящие мужчины. Итак, я жду подробного рассказа. Вас не ранили?

– Я был убит наповал, мадам.

«И кремирован».

– Вы несносны, негодник! Граф, не позволяйте ему смеяться надо мной! Этот милый шутник, конечно, не признается в том, что ранил противника и был за это разжалован…

«В учебно-развлекательные пособия для светских даунов…»

– Вы воевали? Я имею в виду, в последней войне с сепаратистами? Ужасное было время! Я была еще маленькой девочкой, но все-все помню…

«Маленькой девочкой!.. Лет тридцать пять тебе было, если не все сорок, рухлядь старая…»

– Мы патрулировали подступы к системе Маркаба, мадам.

– Ах, я видела фильм об этом ужасном побоище! Какие чудесные спецэффекты, какой эффект присутствия! Звуки, запахи! Клянусь, я была уверена, что мимо меня летят обломки линкора сепаратистов! Даже пригнулась. И этот мертвенно-белый свет Маркаба… Скажите, вы принимали участие в той битве?

– Разумеется, мадам. – Ложь опять далась легко.

– О, расскажите, расскажите! Я непременно хочу знать все подробности. Вы, наверное, служили на большом корабле? Командовали бортовой батареей или чем-нибудь вроде этого?

Улыбаясь, Арсений гнусно ругался про себя. Зато артикуляция работала безотказно и независимо:

– Что вы, мадам, в том сражении я командовал катером. Мы прорывались к флагману противника в тесной, практически незащищенной жестянке с покореженными дюзами и последней аннигиляционной торпедой на внешней консоли. Жестокий град – вот на что были похожи стаи управляемых снарядов, непрерывно извергаемых флагманом на атакующих. Приходилось финтить так, как никогда в жизни. Андроид-штурман выбыл из строя – у него от моих маневров, видите ли, закружилась голова. У андроида! Тогда я и два моих героических бортмеханика…

– Как их звали?

– Простите?..

– Как их звали? Милый Арсений, вы просто обязаны сообщить нам их имена. Иначе мы запутаемся. Итак, ваших бортмехаников звали…

– Негодян и Гайморидзе. А андроида никак не звали, он был номерной. К тому же он свалился без чувств. Нам же отступать было поздно, оставалось победить или умереть…

– Ах… И вы, конечно, победили?

– К сожалению, не мы. – Арсений обезоруживающе улыбался. – Корвет «Осмотрительный» успел раньше, теперь он носит имя «Нахальный», и я горжусь честью служить на нем. Я подал рапорт о переводе во время первого же затишья в боевых действиях. «Атлант» можно поздравить, он идет под охраной славнейшего корабля. Могу заверить прекрасных дам: им в этом круизе решительно ничего не угрожает…

– Кроме галантности офицеров «Нахального», не так ли? Милый Арсений, вы дивно куртуазны, я начинаю вас опасаться…

– Что вы, мадам! Как я могу себе позволить…

– Не «как», а «когда». – Шепот в ухо. – После десерта в моей каюте. В это время муж занят картами. Но где же ваши бравые бортмеханики? Они тоже перевелись на «Нахальный»? Я мечтаю с ними познакомиться.

– Ах, мадам! Они давно уже упокоились в земле, насмерть зацелованные восхищенными поклонницами…

– Негодник! Сознайтесь, что вы мне лжете из пустой ревности! Так я вас жду…

Когда в салоне не осталось почти никого, Арсений тронул за рукав офицера с «Атланта»: