Вычислитель. Орбита для одного

Небрежным жестом Эрвин включил сигнал бедствия.

– А, – сказал он спустя несколько секунд, – вон она.

– Где? – Каин подался вперед.

– Чуть левее… Вот сейчас прямо по курсу. Видишь?

– Дотянем?

– Ненужный вопрос. Слушай внимательно, запоминай сразу. Сейчас нас начнут вызывать, мы не ответим. Я сажусь на площадку с первой попытки. Плюхнусь – значит, так тому и быть. Скажи парням, чтобы закрепились. Теперь касательно того, что твои орлы должны сделать…

Глава 10 Визитёр

Эрвин проснулся, вспомнил, где он, и сразу удивился: здесь можно было валяться в постели сколько угодно. Здесь вообще была постель! И ничего – ну почти ничего – не угрожало.

До странности непривычно.

Последний раз нечто подобное он испытывал на Счастливых островах – с той разницей, что постель там была самодельная, из лесного мха и звериных шкурок, а удары волн вообще не ощущались. Острову было чихать на океанские валы, зато круглый корпус Сковородки всякий раз отзывался низким, на пороге слышимости, звуком и слабой вибрацией.

Не очень-то существенная разница, надо сказать.

Главное – безопасность.

Кристи легонько простонала во сне и улыбнулась. Наверное, ей снилось что-то хорошее. Эрвин встал и пошел приводить себя в порядок.

Когда он вернулся из санузла – не какого-нибудь общего сортира, совмещенного с ржавым душем, а личного сверкающего санузла в просторной двухкомнатной каюте капитана, оборудованного громадной ванной с подведенной от опреснителя водой, джакузи и ионной кабиной, – Кристи уже не спала. Она глядела на него. Он подмигнул и принялся расчесывать мокрые волосы.

– Как я выгляжу? – с тревогой спросила она.

– Прекрасно.

– Правда?

– Если бы ты выглядела чучелом, я бы спал в другой комнате, – улыбнулся Эрвин.

– Да ну тебя! – Кристи выскользнула из-под одеяла, охнула, бегло взглянув в зеркало, и в свою очередь устремилась в душ. Послышался шум струй.

Покончив с причесыванием, натянув рубаху и шорты из капитанского гардероба, Эрвин осторожно – привычка! – приблизился к иллюминатору. Если можно говорить о носе и корме круглого судна, способного без поворотов двигаться в любом направлении, то капитанская каюта размещалась в кормовой надстройке довольно высоко над водой. Выше ее находились лишь ходовая рубка и диспетчерский пункт приема воздушных и космических судов. Оттуда просматривалась практически вся Сковородка, но и капитанская каюта имела хороший обзор.

Кто счел бы это маловажным, находясь на захваченной территории?

Зато Каин жил в ходовой рубке, поставив там себе узкую раскладную койку, и Эрвин, посмеиваясь вслух над этой мерой предосторожности, про себя одобрял ее. На месте Каина он сам поступил бы так же.

Висело низко в небе утреннее солнце. По поверхности океана прыгали легкомысленные блики. Под конвоем Шпули брели на уборку судна пленные, тащили ведра и швабры. При захвате Сковородки погиб только один охранник, не успевший сообразить, что доблесть не всегда полезна, – остальным, догадавшимся побросать оружие, посулили возвращение на материк. Конечно, лишь со временем и при условии примерного поведения. Капитан, старший диспетчер и еще несколько человек из бывшего местного начальства были заперты в трюме – какие-никакие, а заложники! Им не отказывали в воде, пище и настольных играх, но не позволяли общаться с пленными матросами.

А фельдшера не было – Эрвину не удалось перемолвиться словом со своим старым знакомцем. За день до захвата терминала эскулап отправился на материк в трехдневный отпуск и теперь, конечно, не вернется…

Сковородка продолжала принимать и отправлять грузы.

Первые дни Эрвин с головой ушел в постижение хитростей контрабандной логистики, многое одобрил, кое-чем восхитился, а свои предложения по улучшению пока придержал. Если что-то работает не оптимально, надо сперва докопаться, есть ли тому причина и какова она. Само собой, чаще всего эта причина – человек. Ненужный полип в артерии товарно-денежного потока. Кому не хочется присосаться к такому потоку, а еще лучше – оседлать его? Положа руку на сердце – немногим. Только не у каждого есть «летающий вагон», гарантированная высшая мера по суду за прошлые прегрешения перед законом и флибустьерская настырность.

Если же причины нет, немедленная ломка старых правил все равно вредна – пусть тот, кто отчитывается перед правительством за поток контрабанды, убедится, что все идет точно так же, как раньше, и не заражает паникой кого не надо.

Пока что тихо паниковал Каин. На людях он по-прежнему держался бравым вожаком, а наедине с Эрвином давал волю своим чувствам. «Научишься, – внушал ему Эрвин. – Не так уж трудно постичь всю эту механику. Кое-что подскажу, остальное сам поймешь». Он посоветовал подготовить Сковородку к затоплению, хотя сам считал ничтожной вероятность карательной экспедиции с материка. Каин думал иначе, и это устраивало Эрвина. Готовясь к отражению нападения, Каин держал своих людей в жесткой хватке и каждому находил дело. Двум пьяным лично начистил рыло и заставил на коленях просить прощения у братства. Лучшего и придумать было нельзя.

Но сам нервничал.

Тук-тук-тук!