Выданная замуж насильно

Я и без того чувствовала себя униженной, потому что меня заставили принимать участие в этом дедовском представлении. Теперь и того хуже - меня попросту дурачили. Увидев дорогие туфли от Диор, я бы подумала, что меня словно шлюху продают какому-то пижону. Если бы парень пришел в кроссовках, я бы его окрестила безработным, который будет высасывать из меня деньги и просаживать их в барах. Меня не устроила бы никакая обувь. Я ни за кого не хотела выходить замуж. Мужчина моей мечты не носил обувь. Она была эфемерна, как и он сам.

Незнакомец был самым страшным моим ночным кошмаром, и эти жуткие ботиночки только подтверждали мои опасения. Родители расстилались перед этой безобразной парой туфель, раскланиваясь и расшаркиваясь. Они готовы были навсегда разрушить мою судьбу.

Меня будто затягивала в водоворот. Чертовы недели нервов и боев за слово "нет". Родители явно не были настроены просто так отказываться от сделки.

Я внесла поднос. Думала наклонить чайник в момент, когда он посмотрит на меня, но сама даже не подняла глаз. Я поздоровалась, глядя в сторону, едва прикоснулась к его руке, не улыбнулась и покинула комнату также быстро, как и вошла. На кухне мать в бешенстве приперла меня к стенке.

- На сей раз ты зашла слишком далеко! Ты могла бы присесть, по крайней мере!

- Присесть где?

- Ты хоть взглянула на него?

- Я не хочу на него смотреть. Не хочу видеть! Он меня рассмотрел, не так ли? Разве не этого вы хотели?

Тем вечером я его больше не видела. В нормальной ситуации это было бы оскорбительно для араба. Я хотела разозлить его, не произнося не единого слова, ясно показать свои чувства к нему, чтобы он убрался отсюда ко всем чертям. Но он не убрался. Катастрофа приобрела пугающий размах, он специально приехал из Марокко, так что все уже было оговорено.

Мы с Мелиссой плакали в спальне. Кроме нее никто не мог понять меня.

- К черту все! Я не хочу замуж, не хочу!

- Не переживай, Лейла. Твои родители уже поняли, что ты против. Не заставят же они тебя...

- Ты так ничего и не поняла. Ты - наивная француженка. Ты сама выбрала моего брата, сама отвернулась от своих родных, но я никогда не смогу пойти против семьи. Куда мне деться?

Она пыталась обратить все в шутку.

- Ты хоть видела его лицо? - подтрунивала она.

- Нет. Плевать я хотела на его внешность! Я уже видела, что он за человек, по его обуви!

Я стала будто одержима теми туфлями. Стоило мне упомянуть о них, все вокруг смеялись, как Мелисса.

- Наша золушка хочет найти туфельку, укомплектованную принцем!

Мне и самой оставалось только смеяться над этим.

Когда я осталась одна той ночью, ворочаясь и мечась по кровати, я говорила сама с собой, словно безумная: "Этого не может быть, я не верю, не верю, не верю..." Потом я молилась. Я просила Аллаха о помощи, но не достучалась даже до Его автоответчика. Его не было, и Он не оставил сообщения.

Наутро, встав с постели, я немного успокоилась. Зная, что он должен был остаться у нас на некоторое время, я решила, что лучше запереться в комнате, чем рисковать наткнуться на него. Прежде чем выходить, я отправляла Мелиссу на разведку.

- Проверь, нет ли его в коридоре.

Таким образом, мне удавалось избегать его в собственном доме целых две недели.

- Сходи, поговори с ним сама! Скажи, что ты категорически против. Посмотри ему в глаза и прямо скажи: я не хочу быть твоей женой, так что отвали!

Почему нет? Почему я не могу противостоять мужчине? Не получится вечно от него прятаться. Наверное, я втайне надеялась, что мои родители все же выбросят эту идею из головы; что их любви ко мне достаточно, чтобы понять мои чувства. Его присутствие - это их вина, значит, отправить его паковать чемоданы тоже должны были они. Как последняя трусиха, я жила надеждой...

Я использовала работу как повод уйти, хотя как раз тогда моя временная работа закончилась. Я брала уроки вождения и готовилась сдавать экзамен на права, лишь бы избегать встреч с Мусой.

Две недели спустя мать, выступая в роли посредника, зашла в комнату, чтобы серьезно поговорить со мной.

- Твой отец начинает терять терпение. Ты должна выйти и встретиться с Мусой. Он не какой-нибудь пес, ты должна относиться к нему как к важному человеку, и тебе нужно прийти с ним к соглашению.

- К соглашению на счет чего? Зачем?

- Лейла, все это очень плохо закончится.

От братьев тоже не стоило ждать помощи.

- У тебя все равно нет выбора! Ты не можешь заставить мужчину слоняться так, пока ваше высочество не снизойдет до разговора с ним! Так нельзя!

В довершение всего мой отец обратился ко мне по-арабски - это было верным признаком того, что он крайне рассержен.

- Послушай меня, девочка. Давай-ка разложим все по полочкам. Муса здесь уже две недели терпеливо ждал. Теперь ты окажешь мне такую услугу: ты выйдешь в гостиную, сядешь рядом с ним и обо всем договоришься.