Выдуманные болезни

А вот что сообщает о побочных эффектах антиретровирусного препарата Криксиван фирма-производитель, крупнейшая фармацевтическая компания «Merck Sharp &Dohm» (MSD): слабость, утомляемость, боли в животе, кислая отрыжка, диарея, сухость во рту, диспепсия, метеоризм, тошнота, рвота, лимфоаденопатия, головокружение, головная боль, гиперстения, сухость кожи, зуд, сыпь и извращение вкуса; примерно у 4% отмечен нефролитиаз («Медицинский Курьер», № 1-2,2000). Как мы видим, основная масса симптомов укладывается в официальные представления о клинике «ВИЧ-инфекции». Криксиван принимает 180 тысяч «ВИЧ-позитивных» людей в 80 странах мира.

Фирма MSD активно работает с правительственными и неправительственными организациями под флагом «координации усилий в предотвращении распространения «ВИЧ». Одна из акций — открытие в Кейптауне (ЮАР) приюта для «ВИЧ-инфицированных» детей-сирот, где им обеспечивается уход и «лечение». Учитывая то, что фармацевтический концерн постоянно ведет поиск «перспективных подходов к терапии», то можно предположить, что кроме выше перечисленных препаратов дети-сироты получают, а вернее, на них апробируются новые антиретровирусные разработки. К чему приведет подобное лечение, представить не сложно!

Я располагаю несколькими наблюдениями из своей практики, в которых смерть пациентов была связана или, по крайней мере, ускорена приемом антиретровирусных препаратов. Не доверяя сведениям Анти-СПИД центра, я проводил собственные дополнительные разбирательства, встречаясь с близкими умерших. В качестве примера приведу один из таких случаев.

В 1994 г. 18-летней иркутянке, временно проживающей в Москве, был поставлен диагноз инфекционного мононуклеоза, назначено лечение. При обследовании на «ВИЧ-инфекцию» получен положительный результат в реакциях ИФА (иммуноферментный анализ) и ИБ (иммунный блотинг). [Из анамнеза: девушка работала танцовщицей в ночном клубе, употребляла стимулирующие препараты, наркотики, имела друга-наркомана; в детстве была слабым ребенком, часто болела.]

Ее госпитализировали в СГИД-центр при инфекционной больнице на Соколиной Горе.  Был выставлен диагноз: «ВИЧ-инфекция, стадия первичных клинических проявлений (2А)», назначена специфическая терапия азидотимидином по 200 мг 3 раза в сутки.

Через месяц от начала приема препарата у пациентки развилась тромбоцитопення, сопровождающаяся геморрагической сыпью, носовыми кровотечениями и диспептическими расстройствами. От дальнейшего лечения больная отказалась, после чего наступило некоторое улучшение, состояние пациентки оставалось стабильным до декабря 1996 года.

В январе 1997 года она вновь поступает в Федеральный научно-методический центр по борьбе со СПИДом в г.Москве с жалобами на утомляемость, общую слабость. Был выставлен диагноз: ВИЧ-инфекция, стадия первичных клинических проявлений (2Б). Начато лечение фосфазидом по схеме 400 мг два раза в сутки. Через две недели приема препарата у больной развились постоянная тошнота, рвота, кожный зуд, снизился аппетит. Пациентка отказалась от дальнейшей антиретровирусной терапии.

До мая 1998 года состояние больной оставалось удовлетворительным. Она вернулась домой в Иркутск, устроилась в ночной клуб танцовщицей, преподавала в танцевальной школе. Со слов близких, продолжала применять стимулирующие препараты.

В декабре 1998 года у женщины диагностирована герпетическая инфекция, которая приобрела рецидивирующее течение, и кандидоз слизистых оболочек полости рта и половых органов.

В ноябре 2000 года она была госпитализирована в Иркутский анти-СПИД-центр при инфекционной больнице с диагнозом: ВИЧ-инфекция, стадия вторичных клинических проявлений (ЗБ), двусторонняя пневмония, кандидоз слизистых оболочек полости рта и половых органов. Состояние больной прогрессивно ухудшалось, кашель приобрел коклюшеобразный характер с трудно отделяемой мокротой, нарастала одышка, лихорадка носила фебрильный характер, появились рвота, жидкий стул до 6-8 раз в сутки.

Больная получила антибактериальную и симптоматическую терапию. От приема антиретровирусных препаратов пациентка категорически отказалась.

В середине января 2001 года 26-летняя женщина умерла. После аутопсии (вскрытия) и гистологического исследования секционного материала диагностирован острейший туберкулезный сепсис с поражением легких, печени, почек, селезенки, лимфоузлов.

Эту историю представители Иркутского областного центра по профилактике и борьбе со СПИДом оформили в виде публикации как «Случай ВИЧ-инфекции в стадии СПИД в Иркутской области» (Актуальные проблемы ВИЧ-инфекции и туберкулеза, Иркутск, 2004).

Действительно, от момента диагностики «ВИЧ-инфекции» до смерти девушки прошло 6 лет. Все укладывается в концепцию ортодоксальной СПИД-медицины: «Несмотря на лечение, смерть неизбежна!»

Какие же выводы напрашиваются после внимательного анализа этого случая?

Несвоевременная диагностика прогрессирующего туберкулеза и, естественно, отсутствие вовремя назначенного специфического лечения — смерти подобно. Это аксиома для каждого врача-фтизиатра.