Выдумки чистой воды

Она расстегнула пуговку на груди, и Водяного словно ударило по глазам. Чистый, чистый блеск алмазный, вот он, рядом!

Не зная, что делать теперь, протянул куда-то руки, и пальцы легли ей на плечи.

Черные глаза так сияли, что слезы прошибли Водяного.

- Ну что ты, - сказала она. - Ну что ты!

Он всхлипнул, не зная, что говорить, не помня себя, чувствуя, что сейчас разольется морем нежности.

Она опустила голову, закрыла руками лицо, а показалось - всю себя.

Тянул, тянул ее к себе, а она упруго гнулась, противилась, и вдруг как-то сразу сникла, сдалась, заблистала в его руках.

- Я тебя люблю! - вспомнил Водяной заветные, недавно подсказанные кем-то неведомым слова, и взмолился, утыкаясь губами в ее струной натянувшуюся шею: - Я тебя люблю!

Она что-то слабо прошелестела. Его сердце вылилось в слезах, струилось меж ее грудей! А она то сторожилась, то оплетала его своим алмазно-чистым телом.

Водяной бился, бился, словно рыба на берегу. Задохнулся совсем, но вот кончился колючий песок, вот она, вода!

- Я люблю тебя! - вновь выкрикнул он, а она, с закрытыми глазами, измученным ртом простонала:

- Ох... Господи! Милый, уйди! Не смотри! Ми-лый...

Водяной, холодея, поднял глаза.

Никого. Никого нет. Кого молит, кого гонит она, все еще вздрагивая?!.. Тело ее погасло. Осталась только темная тень меж простыней.

Повинуясь человечьему навыку, оставшемуся в наследство, Водяной оделся и вышел, оставив... кого? чью?

Вышел и пошел, горло пересохло. На кухне было грязно, но безлюдно. Глухая ночь. И спорщики утихли. Ощупью нашел Водяной кран. Тот злобно фыркнул, выпуская на волю струю.

Водяной захлебнулся.

- Водица! Родненькая! - завыл он. - Спаси! Нет сил!.. - Он с трудом выталкивал слова меж глотков. - Родимая! - Он бил руками по холодной железяке, но кран никак не пускал его к воде, а та, которая попадала в рот, была уже давно мертвой, задохшейся среди ржавых труб.

Оттолкнув кран, Водяной выскочил в коридор. Дотлевала под потолком лампа, и в свете ее он увидел среди вороха одежды на вешалке серую куртку, с левой полы которой... тихо-тихо, незаметно... капала вода.

*

Да как же он мог забыть?! Вот ведь еще примета, по которой знатцы могут признать Водяного, принявшего человеческий облик! Его куртка, она!..

Схватил ее, оболокся, словно влажной чешуей, - и сразу стало легче дышать. Вцепился в замок, наконец одолел - и бросился вон, оставив на двери красные вмятины от своих пальцев.

Беленькая девочка выглянула в коридор и помахала Водяному, но тот ее уже не видел.

Старый Ветер, сокрушитель деревьев, мчался по улице. Листодер посвистывал вслед.

- Деревья! Травы! Птицы! Это правда, что в прошлой жизни вы были людьми? Скажите о них хоть слово доброты!

Газоны стали дыбом, деревья рухнули в аллеях. Дятел в отчаянии заколотил по фонарному столбу:

- Нет, нет. Нет!

Водяной закинул голову, рванулся к звездам:

- На вас смотрят люди. На вас и в небо! Что же воздвигли они свой Город, словно кривое зеркало Вселенной?

Водяной бросился дальше, не дождавшись ответа. Он бежал, и ему все время хотелось вывернуть карманы, потому что туда, казалось, набился весь его сегодняшний день.

- Ветер! Вымети мои глаза или дай мне слез, облегчи!

Но Ветер сгинул уже где-то в темной ночи, а хмельные братья спали меж людей.

Что гнались-то, гнались за тем добрым молодцем

Ветры полевые.

Что свистят-то, свистят в уши разудалому

Про его разбои...

- донеслось как будто из-под земли, и закричал Водяной:

- Да как же можно так каждый-то день?!

Никто не ответил, только земля прослезилась.

И, словно бы все тяготы позабыв, возжелал наш герой пасть на колени и осушить эти слезы, но сердце подсказало: только поддайся жалости... только оглянись назад... и уже не уйдешь отсюда, вечно будешь утешать землю... И он рванулся вперед.

Скользя и чуть не падая, Водяной все же одолел луной затопленную площадь, ввалился в парк. И вот уже одна аллея осталась, а там лестница... утес...

И тут кто-то схватил его мертвой хваткой.

- А, попался! - сладострастно прорычала черная фигура, заткнутая в густой бересклет.

- Ты?! - разом обессилел Водяной. - Да ведь тебя же...

- Свергли? Спихнули? - захихикало чудовище. - Эти штучки ненадолго! Нашлись верные люди... подняли! Прах отрясли! Стерегут мой покой! - И он тяжелым кивком указал на сторожко дремлющего у его ног человека.

Глянул Водяной - это же Скелет, любитель писем! Да, от него помощи не дождешься!..

Забился, задергался наш герой, но все теснее сжимается ледяная удавка. Отставив ружье, уже не тенью, а всей своей чугунной лапой стиснул его монумент. Выше и выше тащит, труднее и труднее дышать... И _вдруг_...

Вдруг что-то тихо треснуло - потом громко хрустнуло - и рука, державшая Водяного, отломилась у самого плеча. Раскололась на части!

И под крик статуи: "Отяжелел-то как!.. Не удержать!.." - наш герой рванулся - и кубарем по склону, по лестнице, по ступеням - и облегченно рухнул у подножия утеса. У воды!

*

Обимур! Родной! Близехонько, вот. Бежит меж берегов, словно верный конь вороной.

Не веря себе, погладил Водяной шелковую волну. Господи, как хорошо. Как спокойно!