Выдумщик (Сочинитель-2)

Как-то раз, во время одной из своих утренних меланхолических прогулок, представился Аркадию Сергеевичу порт не «окном в Европу», а страшной «черной дырой», через которую высасывались на Запад, в чистую и сытую Европу, богатства России-Матушки, верившей с одинаковым сонным энтузиазмом и царям, и вождям всех времен и народов, и инженерам перестройки, а также добрым заокеанским друзьям. А самого себя Назаров увидел в роли некоего смотрителя при этой дыре — кем-то вроде «ооновского наблюдателя» в зоне межнационального конфликта — вроде, и полномочия какие-то есть, и уважение аборигенов, и даже их страх, а реально вмешиваться в процесс все равно нельзя и заткнуть «дыру» невозможно…

Невозможно не из-за того, что сам Аркадий Сергеевич был плохим оперативником и не владел в достаточной мере обстановкой в порту — нет, совсем не из-за этого… Просто в последние годы Назаров все хуже понимал глобальную стратегическую задачу «конторы»… Его ведь как учили в свое время — каждый офицер всего лишь винтик или небольшой блок огромной машины, и задача этого блока-винтика заключается в том, чтобы выполнять необходимый и достаточный объем работ, способствующий в конечном итоге нормальному функционированию всей машины в целом… А что сейчас? Машина постоянно разбирается и переделывается теми, кто в ней ничего не понимает, вместо бензина в бак льют солярку или вообще ничего не льют, водители постоянно меняются, и никто толком не может сказать, куда, собственно говоря, надо ехать… При этом еще прохожие-пешеходы выскакивают на проезжую часть дружными толпами исключительно с целью поплевать на тарантас, который когда-то был мощной машиной, а то и пнуть ногой его под шумок…

Веселые настали времена, а потому Назаров все ассоциации, наводящие на мысли о «черной дыре» в порту, старался держать при себе — в Управлении его могли просто «не понять». Вернее, понять-то, может быть, и поняли, но сразу бы поинтересовались: «Черная дыра — это понятно, а где конкретика, мил человек?» А вот с конкретикой у Аркадия Сергеевича дела обстояли, мягко говоря, не очень… Да и могло ли быть по-другому, если как-то так интересно получалось в последние годы, что крупные партии стратегического сырья, например, уходили из России хоть и за бесценок, но легально — со всеми положенными крутыми печатями и подписями больших государственных людей… И что толку в том, что какой-то майор Назаров полагает: мол, некоторые разрешения на ввоз и вывоз идут вразрез с государственными интересами России? Кто такой Назаров и кто те, у кого есть право подписи таких бумаг? Как говорится — почувствуйте разницу… А почувствовав, сядьте на задницу ровно и не гундите про коррупцию, не мешайте людям работать…

Какая еще коррупция? И вообще, что это такое? Коррупция в нынешней России — миф, обсасываемый журналюгами, потому что юридического понятия такого не существует… Нет закона, а значит и коррупции нет… Есть, правда, какой-то невнятный Указ аж самого Президента, декларирующий борьбу с этой самой коррупцией, но при этом само понятие-то, сам предмет борьбы — никак не определен… Так что — призрак это, миф, фантом, мираж. По-простому, по неофициальному — блевотина неконкретная… И как, скажите на милость, бороться с коррупцией в порту, который из госучреждения уже превратился в коммерческую организацию? Не знаете? Вот и майор Назаров не знал, хотя дураком отродясь не был… Да и — в конце-то концов — что, ему, Назарову, больше всех надо? Когда-то, может, оно так и было, а сейчас, когда до двадцатилетней выслуги, дающей право на пенсию, осталось уже меньше года — надо точно не больше всех.

Все чаще и чаще майор задумывался о том, что будет делать после увольнения… Служить дальше у Аркадия Сергеевича никакого желания не осталось (и не только из-за того, что положительных перемен в карьере не намечалось), — а поэтому нужно было начинать потихоньку подыскивать себе место, куда можно прийти после увольнения… Ведь только на пенсию-то, хоть и «комитетовскую» — нынче и одному не прожить, а за Назаровым еще были жена и дочь-школьница. Оно конечно, «комитетовские» семьи, в основном, неприхотливые, но опять же — смотря какие… Да и любил Аркадий Сергеевич жену и дочку… Дочь он воспитал правильно, она никогда ничего не просила, не жаловалась — но проскальзывали иногда в ее рассказах о школе грустные нотки, когда речь заходила о том, в чем некоторые одноклассники и одноклассницы «за знаниями» приходят, какие они плееры слушают и в какие игры играют на домашних компьютерах…