Выдумщики

Волшебники, выдумщики, пожилая фея и сыщик быстро погрузили в сани все самое необходимое – наволочку-рюкзак, которую собрала предприимчивая Лариса еще в номере (внутри, как выяснил Коля, были волшебные предметы, пара яблок, книжка Кира Булычева «Путешествие Алисы», веревка, игрушечный заяц Марианны и даже маленькая подушка от кресла). Лея Мелодия прихватила на всякий случай пару теплых халатов и запасные тапки, Бирмингем Тадеуш Карнавальский – атлас мира и несколько брошек-переводчиков. Лютенция Кареглаз никого не слушала и принесла в сани столько завернутых в специальные пакеты пирожков, сколько смогла унести с кухни (и очень расстроилась, потому что половину пришлось оставить – для них просто не нашлось места). Карлош же взял трубку-дуделку и разноцветную мишуру от елки. Когда у него спросили, зачем это, он сказал, что им нужна праздничная атмосфера.

Все эти очень нужные им вещи друзья водрузили на заднее сиденье рядом с котом Филиппом и маленьким эльфом Августом. Когда беготня по дому закончилась, записки для спящих наверху Астрии и Джеральдины были оставлены и еще несколько пакетов с пирогами выложены из саней (последнее – к большому недовольству пожилой феи), Карлош, Бирмингем и Феладиум сели впереди; Коля, Моросик, Лариса и Марианна – на втором сиденье, а на заднем устроились Лея и Лютенция.

– Собрались, наконец? – проворчал провожавший их Топотоша.

– Да, – сказал Карлош.

– Нет, – сказал Моросик. – Никто не взял часов, по моим наблюдениям.

– Я несу! – крикнул с кухни рождественский эльф Артур Трусишка и притащил к саням большие настенные часы – большие, в виде пражского собора. Положив их на наволочку-рюкзак на заднем сиденье, он, недолго думая, плюхнулся рядом с Леей и Лютенцией. Некоторое время все молча смотрели на часы.

– А что, поменьше часов не было? – изумился Бирмингем без интонации изумления.

– Главное, что они есть, – поддержал Артура Топотоша. – И что есть рождественский эльф! Обязательно надо брать с собой хотя бы одного рождественского эльфа, если отправляешься раздавать подарки. Молодец, Артур! Будешь помощником наших друзей в пути.

Коля, Моросик и Лариса обернулись и посмотрели на помощника, который в этот момент как раз заранее закрыл глаза ладошками – он до ужаса боялся полетов.

– Я не могу надолго отлучаться из отеля, мои друзья, – сказал им Топотоша на прощание. – Но если будет нужна помощь любым жителям «Дома Рождества», то я смогу к ним прилететь за один миг, в какой бы точке мира они ни находились.

– А каким образом? – полюбопытствовала Лариса.

– Я домовой, – ответил Топотоша и подмигнул Коле.

В этот момент Коля понял – Топотоша знал и про их выход из номера ночью, и про оленя, притащенного в отель, и, должно быть, даже про письма, вытащенные из сумки гнома Модеста. Знал, но ничего не предпринял для того, чтобы их остановить, и ничего не сказал Модесту. Но почему?

– Если я буду нужен, позовите меня при помощи ключей от номеров, – загадочно произнес Топотоша.

Он помахал им левой рукой, а правой обнял один из садовых фонариков и исчез. Последней исчезла рука, которая махала нашим друзьям. Так вот как перемещаются домовые!

– Теперь летим? – поинтересовался Карлош.

Марианна вдруг громко вздохнула, словно решаясь что-то сказать.

– Подождите еще секундочку, – робко попросила девочка. – Мне нужно э-э-э… Мне нужна помощь.

Все посмотрели на Марианну, а она, покраснев, вывалила из кармана халата себе на колени горстку шишек.

– Это раньше было моим блокнотом, – еще более робко произнесла она.

***

– Они улетели, – сказал один из рождественских эльфов гному Модесту.

Эльф рассказывал неохотно, но все же не видел другого выхода – гном-проверяльщик все же задал прямой вопрос.

– Как это – улетели? – спокойно спросил Модест. – На чем?

Он не выглядел удивленным – вообще никто никогда не видел гнома-проверяльщика удивленным. По его лицу вообще никогда нельзя было точно понять, что он думает – он всегда смотрел на всех и все оценивающе, прищуриваясь и внимательно изучая. Он никогда не впадал в гнев на виду у кого-либо, поэтому сейчас трудно было определить, знает ли он уже о пропавших из его сумки письмах или еще нет.

– На санях. Они впрягли в сани оленя, – с затаенной гордостью произнес рождественский эльф.

– Какого оленя?

– Взятого из общего загона и притащенного в отель.

– Понятно, – еще более спокойно сказал гном-проверяльщик. – Что-то взяли с собой?

– Да.

– Что?

– Ну… Трубку-дуделку и праздничную мишуру, например.

Модест нахмурился так, что его лоб превратился в сплошные складочки. За последнее время он еще не сталкивался с такой серьезной и в то же время нелепой проблемой.

– Вернутся сами, – буркнул кто-то из его помощников-гномов. – Даю два часа, не более.

***

– А что у вас такие серьезные лица? – спросил Карлош у выдумщиков, обернувшись.

Коля и его друзья сидели, вцепившись в сиденья, в сани и друг в друга.

– У нас нормальные лица, – наконец, отозвалась Лариса с натянутой улыбкой.

– Карлош! – воскликнула Лютенция. – Мы летим слишком быстро! Извольте сбавить скорость, молодой человек!