Выдыхай (СИ)

— Нет, Майк, — трясу головой. — Успокойся, сядь. Я расскажу, чтобы вы поняли, — мне важно, чтобы они увидели всё с моей точки зрения. — В Палере есть традиция, в день совершеннолетия молодой мужчина переезжает в собственный дом, куда приводит бейгали. Меня украли для Кира как раз с этой целью.

— Им что, своих девушек не хватает? — возмущается Лиз, и я улыбаюсь ей.

— Не всё так просто. Кир — слепой. Был. Уже нет. Подождите, я так запутаюсь, давайте по порядку. В общем, меня украли для него, потому что ему нужна была помощница, не похожая на местных девушек — они в большинстве своём очень зажатые и при этом не очень образованные. Мне надо было помогать ему жить самостоятельно. Он хороший, ребят. Не обижал меня, — заметив скептический мамин взгляд, добавляю специально для неё. — Не насиловал. Сначала мы просто общались как друзья. Заключили договор, что как только сможет, вывезет меня из Палеры. И, как видите, он сдержал своё слово. Я здесь.

??????????????????????????

— Ты сказала, что вы сначала общались как друзья, а потом? — мамочку мою так просто с толку не собьёшь.

— А потом я его люблю, — признаюсь негромко.

— А как же Алекс? — спрашивает Лиз.

— Ты собираешься обратно в эту ужасную страну? — одновременно с ней восклицает мама.

— Нет, мам, не собираюсь, — отвечаю сначала маме, потом поворачиваюсь к Лиз. — А Алекс меня не простит никогда. И будет прав.

— Ты всё равно обязана поговорить с ним, — весомо говорит папа. — Он ждал тебя всё это время, Мари. Это будет честно.

Я киваю, признавая папину правоту. Но сейчас мне не хочется обсуждать мою такую неудачную личную жизнь. Хочется просто насладиться теплом и уютом с самыми близкими людьми.

— Я всё расскажу вам, но постепенно, хорошо? Это так сложно, — вздыхаю.

Мой извечный оптимизм и любовь к чёрному юмору не дают мне жить спокойно, к тому же хочется перевести беседу с этой не самой лёгкой для меня темы, поэтому не могу не спросить:

— А вы покажете мне мою могилу? Хочу удостовериться, что у меня достаточно крутой памятник.

Майк ржёт как конь, видать отвык от моих шуточек братик. Лиз нежно обзывает меня балдой.

И только папа всегда остаётся со мной на одной волне:

— Знаешь, мы решили сэкономить и не стали хоронить тебя. Подумали, что стоит ещё поискать.

Майк, кажется в неописуемом восторге от воссоединения семьи, он никак не может унять свой смех. Я тоже хихикаю. И только Колин остаётся здравомыслящим человеком в нашей компании. Внимательно глядя на меня, он задаёт один очень важный вопрос:

— Какими проблемами нам грозит твой побег, Мари? Судя по тому, что нам удалось выяснить, за твоим похищением стоят очень влиятельные люди. И вряд ли они захотят, чтобы ты неожиданно объявилась здесь.

— Я не знаю, — говорю честно. — Меня похитил отец Кира, по крайней мере, по его заказу. Насколько я знаю, он на короткой ноге с эмиром.

— Его имя? — строго уточняет Колин.

— Самир Арафат.

Папа с Колином обмениваются обеспокоенными взглядами, имя им явно о чём-то говорит. Мама и Лиз в потрясении ахают. Одна я остаюсь в неведении.

— Мари, — говорит папа. — Именно господин Арафат занимался расследованием и твоими поисками.

Меня разбирает безудержный смех: как удобно — сам похитил, сам искал, сам же и не нашёл.

— Он в курсе, что ты сбежала? — отвлекает меня от истерики Колин.

— Нет, не думаю. Вряд ли Кир скажет ему до того, как вернётся в Палеру.

— Это хорошо, — кивает отчим. — Будем работать на опережение. Свяжешься с ним завтра, Стив?

— Да, думаю, так будет лучше, — признаёт папа. — Не бойся, малыш, мы тебя теперь никому не отдадим.

— Не отдавайте, — соглашаюсь с готовностью.

Я окунаюсь в приветливую атмосферу моей большой и дружной семьи и провожу такой чудесный вечер, что плохие мысли просто обходят меня стороной. Здравствуй, дом.

АЛЕКС

Очередной мерзкий день в этом центре тянется целую вечность. Я проклинаю Марка, заставившего меня лечь на реабилитацию снова, по десять раз на дню. Как будто я заядлый алкоголик. Ну, перебрал немного в тот вечер, с кем не бывает? А то, что я верю, что Мари жива, вообще не его собачье дело. Сдаётся мне, он просто использует моё нахождение здесь для пиара. К счастью, терпеть осталось каких-то пару дней. И, здравствуй, свобода. Может снова закатиться в тот бар, из которого меня отправили в это скверное местечко? Поговорить по душам. Хотя нет, не стоит, хочется хоть немного побыть самостоятельным человеком. Осточертели душеспасительные беседы с местным психологом. Кто ей вообще корочки выдал? Она утверждает, что Мари не одобрила бы моих загулов. Господи, да моя малышка первая бы просила взять её с собой. Или вообще выступила бы инициатором. Но откуда этой старой мегере знать такие вещи?