Выдыхая наши ссоры (СИ)

Это было страшно. Мне кажется, я теряю маму. Не хочу, чтобы она ушла (только в себя), как и отец. Я боюсь остаться одна без моральной поддержки. Она не должна забыть про меня, это просто немыслимо. Повертев в руках чашку, я кинула ее в стену, думая, что на звук сбегутся родные, но этого не случилось. Убрав осколки, я извинилась перед Гошей, который испугался моей смены настроения и, успокоив его, увидела, как он перестал пищать и вновь вернулся к своему ужину. Зато на звук прибежал Рич и, увидев еду, забыл, что вместо меня, это мог быть и вор. Если бы нас обокрали, кто-нибудь заметил бы?

Поднявшись сначала к маме, я увидела, как она смотрит в окно бесстрастым взглядом. Ей перестал быть интересен мир. Увидев меня, она ничего не сказала. Я спросила, хочет ли мама чего-нибудь съесть, но вместо ответа, она покачала головой. Так и знала. Мне пришлось давить на эту самую жалость, но, к моему огромному удивлению, она начала кричать на меня. Это были крики безумного. Земля подо мной рухнула. «Я теряю ее» - пронеслось в моей голове. Выйдя из комнаты, я сползла по двери и,свернувшись, заплакала. Сложно. Сложно. Сложно. Меня кто-то оттащил к стене и опустился рядом. Это был Альберт. Он ничего не говорил, мы просто смотрели в одну точку.

- Со мной было то же самое, когда я потерял Анджелу, - начал он, а я ничего не отвечала, продолжая смотреть на идеальный пол, - твоя мама справится.

- А вы? - тихо сказала я. Он посмотрел на мои тонели в ушах, - я сделала их больше, потому что это больнее. Черные тонели помогли заглушить боль болью.

- Я мужчина, Дина, и я не могу позволить себе вести себя так, как твоя мать. Теперь у меня появилась семья и я должен не падать. Меня будет некому ловить, потому что все сейчас потеряны. Потерпи еще немного и все восстановится, - его голос был хриплым, словно от долгих рыданий.

- Почему вы не на работе? - наконец я посмотрела на него. Лицо было уставшее, он, кажется, постарел на пять лет, не удивлюсь если и я тоже.

- Я приехал за сменной формой. Мне придётся сказать твоей маме, когда она восстановится, что мы переезжаем, - земля подо мной рухнула во второй раз. Это была чертовски ужасная новость.

- Что? Куда?

- Я ухожу из полиции. Дина, как ты думаешь, откуда я приобрёл машину Лео? Полиция столько не получает. Мне помог мой брат Вова и теперь я ему слегка должен, поэтому, нам придется переехать в Испанию, чтобы я мог отработать ему долг, - чтобы я не успела что-либо сказать, он продолжил, - мне тоже не хочется покидать этот дом, но и твоей маме придет это на пользу. Кухня напоминает ей разговоры о малыше и точно так же каждая комната. Я уверен, что смена обстановки поможет всем нам.

Он был в чем-то прав и, не найдя нужных слов, я кивнула. Когда мы поднялись с пола и Альберт обратно ушел на работу, я опять зашла в комнату парня и застала его за тем, как он использует ингалятор. Мои брови сдвинулись, потому что тяжело осознавать, что твой любимый нездоров. Я села рядом с ним. Он посмотрел на меня лишь тогда, когда я зашла, далее, Лео перестал меня замечать. Возможно, это не справедливо с его стороны, относиться так к тому, кто ни в чем не виноват, но я промолчала. Положив руку на плечо парня, я всеми силами пыталась обратить на себя его внимание и, когда мне это удалось, внутри меня на секунду что-то вспыхнуло.

Парень провел большим пальцем по моей губе, смотря на нее, а затем вновь обратил свой взгляд на ингалятор в руках. Я дотронулась до вещицы и забрала ее. Мне, конечно, неизвестно, можно ли попробовать использовать его здоровому человеку, но я рискнула. Дышать стало как-то легче, хоть и до этого было не плохо. Оно успокаивало или что-то в этом роде. Я рассмотрела сине-белую штуку и вернула ее парню. Мы сидели в полу-темноте и в тишине. Я слышу глухие удары своего сердца и, возможно, больного сердца Лео. Больное ли оно? Немного. По крайней мере, по словам врача это так.

Вновь уставившись на Лео, я пыталась разглядеть каждую частичку его лица, чтобы хоть как-нибудь себя отвлечь. Видно, что он давно не брился и легкая щетина была видна невооруженным глазом. Сегодня девятое. Я считаю каждый день и готова поспорить, что скоро заведу дневник, чтобы писать, как провожу свои дни. Неудачный бред. Переезд в Испанию - вот для чего я зашла. Говорить о нем не было смысла сейчас, потому что парень не сможет вникнуть в мною сказанное в таком состоянии. Поднимаюсь на ноги и выхожу.

Зайдя в свою комнату, я стягиваю недочитанный томик Анны Тодд и, включив настольную лампу, готовлюсь ко сну, забив изголовье кровати различными подушками. Ко мне в комнату заходит Енот, как всегда для одной цели. Зверек начинает сопеть под одеялом, спустя пять минут.