Выезд на происшествие

-- Пал Евгеньич, приготовьте для группы захвата бронежилеты. Ключ от оружейки у вас на связке.

-- Это знаю. Чего ж сам-то не взял?

-- Да я... Не сообразил. В общем, едем на место.

Машина спотыкалась на многочисленных выбоинах, покряхтывая измученными рессорами.

-- Товарищ генерал-лейтенант, - не унимался Воробей. - А вы как его брать-то будете? Должно, снайперским выстрелом? Или вон тот ковбой долговязый приемом каратэ дом развалит?

-- А ну заткнись, пакость! - Велин с таким натуральным остервенением потянулся к левой подмышке, что Игнатьев испуганно скосился, а Танков положил на его руку свою:

-- Ты что, Сереж?

-- Э-э, жизнью рискуешь, а тут... - Велин дернул плечом и опять прислонился к стеклу.

Игнатьев прирос глазами к дороге: фары уже "выстригали" сельскую улицу.

ЗАДВОРКАМИ и огородами, дважды чуть не увязнув в грязи, заляпанный, с выключенными фарами "уазик" выскочил на унавоженный пятачок за одноэтажным зданием сельсовета. В тусклом свете покарябанного, раскачивающегося на ветру светильника толпились, должно быть, добрые две трети субботинских жителей. Одна из женщин устало, икая, всхлипывала, прислонясь к стене. Ее участливо поддерживали. Велин эффектно шагнул из темноты навстречу обрадованным людям.

-- Здравствуйте, кормильцы! Оперативный уполномоченный Велин, - бодро представился он. - По какому поводу собрание? Какая повестка дня?

-- Быстро! Не ожидал. - Мужчина с депутатским значком на лацкане пиджака прочувствованно тряхнул ему руку. - Председатель сельсовета Захаров Виктор Мефодьич.

-- Так что тут у вас за паника, товарищ председатель? - Велин благосклонно позволил пожать свою руку и с доброй отеческой усмешкой оглядел собравшихся. Из-под ненароком распахнувшегося кожаного пальто выглянула полированная рукоятка пистолета. - Едем по деревне - тихо. Думали - нашутились и спать разошлись. Так чего не спится, сельчане?

-- Лейтенант Танков, - стоящий сзади него Танков улучил минуту, чтобы представиться.

Захаров радушно, но невнимательно кивнул, как и все, привлеченный к великолепному Велину.

-- Ой, спасите! - вдруг с новой силой вскрикнула постанывающая женщина. - Ой, детишки мои!

-- Да уймись ты наконец, курва! - огрызнулся один из мужиков. - Всех уже перетравила. Путаешься тут только.

-- Степан! - Захаров укоризненно покачал головой. - Дети ее в доме, - пояснил он досадливо.

-- В каком доме? Кто? С кем? - Велин одергивающе глянул на разгалдевшуюся толпу. Танков смотрел за его работой с удовольствием. Сейчас Велин был воплощением мужества и уверенности, чего, похоже, так не хватало этим растерявшимся людям. - Только не все сразу и строго по фактам.

-- Ну, тогда, значит, часа два назад...

-- Точнее!

-- Точнее б надо у секретаря нашего спросить. Она как раз сельсовет закрывала и видела, как он ее гонял.

Танков подтолкнул Велина:

-- Слушай, зачем нам сейчас-то все по минутам?

-- Товарищ лейтенант, - Велин заметил, что реплику услышали, - гляньте-ка лучше, как там задержанный. К вам, товарищи, торопились, даже вот задержанного не успели высадить.

-- Спасибо вам, - поблагодарил кто-то в толпе.

-- Так что дальше?

-- В десятом часу это было. Минут сорок, - уточнила одна из женщин.

-- В двадцать один сорок?

-- Чего? Ну да. Я как раз к корове выходила. У них дверь открыта, мат, Галина голосит, ну, я так и сообразила: отсидел Будаков свои пятнадцать суток. Из города, говорят, пьяным приехал.

-- Да вдрызг, - уточнил все тот же молодой мужчина.

-- Точно, - обрадовался вдруг Велин, - чувствую, фамилия знакомая. Я ж его и сажал за семейное. Жену, что ли, избил?

-- Избил! - подтвердила икающая в стороне женщина. - Так теперь и мстит, проклятый, чтоб он сдох! Только на детишках-то, на них-то!

-- Тихо, Галина! - Захаров махнул рукой, и несколько женщин уже привычно принялись ее успокаивать.

-- Словом, кто-то ему насчет жены нашептал. - Говоря так, Захаров взял Велина под локоть и осторожно отвел в сторону. Увязался следом за ними и неприглашенный Танков.

-- Вообще-то бабенка еще та. - Виктор Мефодьич интимно убавил голос: - Как у нас говорят, ручная. В смысле - по рукам ходит. Раньше с бывшим директором совхоза путалась, теперь вот с агрономом.

-- Это в которого Будаков стрелял? - уточнил Танков. Захаров, по-прежнему стоя к нему спиной, кивнул.

-- Словом, ситуация такая. Начал ее метелить. Это у них водится. Бросить, видно, не может, но и не прощает. Ну, вот она по злобе или еще как и крикни, что, мол, дети не его. Он за ружьем. Двустволка в доме была припрятана. Эта-то, пока он бегал, опомнилась, уползла. Так он в доме с детьми закрылся.

-- Детям сколько? - опять вмешался Танков.

-- Пацан восьми лет и девка. Пяти, что ли? Пальнул вдруг из двух стволов по грузовику: кузов - в щепки, машина - в кювет. Сунулся было к дому агроном - чего полез, дурень? Так он по нему на полном серьезе и шарахнул. В плечо попал.

-- Опасно?

-- Да вроде в мякоть. Он в медпункте щас. Вот кончится карусель, повезем в город. Чем только кончится? - Он вздохнул. - Совсем озверел мужик.