Я смотрела в темные глаза с острым, пронзительным взглядом, и знала, что этот измену не простит. Никогда не простит. Несмотря на то, что спал с замужней женщиной, Паша измену не простит. Потому что, если он уже считал, что я принадлежу ему, то это говорило только о том, что принадлежу безраздельно.
– Ира, что ты сделала? ― повторил он вопрос. Голос снова сел.
– Я хотела все наладить с мужем, ― тихо сказала я.
И за секунду Паша изменился в лице. Черты стали острее, взгляд ― страшнее. Он резко опрокинул меня на стол и снова ворвался так же беспощадно. Но то ли из-за смены позы, то ли потому что я уже была достаточно влажной, но на этот раз мне не было больно. Он вколачивался в меня, одной рукой придерживая за бедро, а ладонью второй накрыв мне рот. Как будто боялся, что оттуда вылетит правда, которую он не в силах услышать. Наши взгляды не отрывались друг от друга ни на секунду. Боль, которую я видела в глазах Паши, как будто перетекала в меня, и разрывала сердце. Я пыталась показать взглядом, что я не спала с Виком. Что я… Господи, что люблю его так, что задыхаюсь от своих чувств. И теперь мне кажется такой идиотской и нелепой затея с попыткой восстановить свой брак, что мне хочется треснуть себя по голове. Потому что вот оно: настоящее чувство. Вот он ― человек, ради которого стоит бросить все и начать заново. Он смотрит на меня хмуро из-под насупленных бровей, врываясь в мое тело, как будто в последний раз встречает в пустыне источник воды.
– Сука! ― прорычал он, когда мы одновременно достигли оргазма.
Паша тут же сделал шаг назад и начал поправлять свою одежду. Больше он не смотрел на меня, а я внезапно стала нуждаться в этом. Неловко соскользнув со стола на дрожащие ноги, я стянула испорченное белье и опустила юбку. Об остальном позабочусь позже. Потому что в моей груди начало расти отчаяние. Оно так стремительно набирало объем, что к моменту, когда Паша точными, выверенными движениями поправил манжеты рубашки, оно достигло критических размеров, и меня накрыло.
– Паш…
Он резко развернулся на каблуках и пошел к двери, не ответив мне и не посмотрев. Только когда замок щелкнул, открываясь, Павел повернулся вполоборота.
– Ты спала с ним? ― уже спокойнее спросил он.
– Нет, ― тут же ответила я.
– Ты вернулась к нему?
– Нет, вчера я съехала от него. А сегодня наняла юриста, чтобы подать на развод.
– Я позвоню, ― сказал Паша, коротко кивнув, и вышел из кабинета.
Приведя себя в порядок и натянув запасные трусики, которые с начала отношений с Некрасовым я теперь постоянно носила в сумочке, я устало завалилась в кресло. Спустя полчаса на телефон пришло сообщение:
«Мне нужно улететь назад. Вернусь ― поговорим. И без глупостей, Ира»
Я улыбнулась. Он не оттолкнул меня. Не прогнал. Он понял, почувствовал. Он как будто услышал мои мысли. А еще я убедилась сегодня в одном: Павел как будто лучше меня знал, что мне было нужно.
ЭПИЛОГ
Я вышла к бассейну и рассмеялась.
– Эй, вы опять атаковали папу?
– Мама, он не папа, сейчас он страшное морское чудовище! А мы должны бороться с ним!
Я погладила растущий живот и подошла к шезлонгу, на котором лежал мой муж, и на нем одновременно скакали два семилетних мальчишки. Они пытались заламывать ему руки и всячески обездвижить. А он рычал и делал вид, что отбивается. Я же в это время любовалась на то, как на его прессе серебрятся капельки воды. Паша расслабил руки и парни, победно вскрикнув, побежали к бассейну.
Паша сел на шезлонге удобнее, спустил ноги по обеим сторонам и похлопал по сидушке перед собой. Я улыбнулась, а он подмигнул мне, кивнув устраиваться перед ним. Как только я нырнула в прохладные объятия мужа, он ласково погладил мой живот и коснулся затылка губами.
– Я так сильно соскучился.
– Тебя не было всего три дня.
– Да, и все три я скучал.
– И я скучала.
– И я хочу тебя.
– И я тебя.
– Ир, давай купим такой дом, а?
– Чем тебя не устраивает наша квартира?
– Да всем. Смотри, как тут классно. Бассейн, двор. Пацанам есть, где разгуляться. Опять же, у нас спальни по разным сторонам этажа. Так надоело трахаться шепотом.
Я рассмеялась.
– Это новое определение тому, чтобы сдерживаться?
Губы паши переместились с затылка к раковинке уха и поползли по плечу, а за ними кожа покрылась мурашками.
– О-о-ох, ― выдохнула я.
Если я думала раньше, что хочу секса, то это было ничто по сравнению с тем, что со мной творилось во время беременностей. Особенно второй. Пока я ходила с мальчишками, первый триместр от разврата меня отвлекал токсикоз. Но теперь я вела себя, как оголодавшая нимфоманка.
– Блядь, мне так нравится, как быстро ты заводишься, Ир.
– Прекрати, Паш. Дети в бассейне.
– Мужики, выпрыгиваем из воды! ― скомандовал Паша, и наши сыновья тут же поплыли к бортику.
– Как ты это делаешь? ― с восхищением спросила я.