Выгодный брак

– Начинаешь пить вот это лекарство и витамины с сегодняшнего дня, нужно снять тонус. Ко мне придешь через неделю, если завтра анализы не покажут ничего критичного. Через неделю поставим тебя на учет, и я выдам листок с назначениями на развернутые анализы. А пока питание, покой, витамины и лекарство. И никаких половых контактов. Муж потерпит?

Я кивнула, засмущавшись.

– Потерпит.

Илона Васильевна улыбнулась.

– Поздравляю тебя, девочка.

– Спасибо вам!

Я взяла в руки назначение, снимок УЗИ, на котором без подсказки не найдешь нашего малыша, попрощалась с врачом и вышла из клиники. Села в машину.

– Дим, отвези меня к Игнату в банк.

Охранник на минуту завис, глядя на меня в зеркало заднего вида.

– Как скажете, ― коротко ответил он, и машина тронулась с места.

Я смотрела на вечно серый город, и теперь он казался мне не таким унылым. Я представляла себе лицо мужа, когда он увидит снимок и узнает, что мы ждем малыша. От этой фантазии сердце заходилось, и я едва дышала. Внутри меня расцветало такое долгожданное счастье. Я поглаживала живот и улыбалась, глядя в окно.

– Подожди меня в машине, ― попросила я Диму, когда он открыл мне дверь. ― И не вздумай звонить Игнату, я хочу сделать сюрприз.

– Но Игнат Константинович сказал сопровождать вас повсюду.

– Дим, ну что со мной может случиться в здании Игната?

Он слегка скривился, а я похлопала его по плечу, давая понять, что разговор окончен.

В банке по дороге к административному крылу меня попытался остановить охранник, но после предъявления документа пропустил. Все же у меня с Игнатом одна фамилия, на пальце сияет надетое им кольцо, а в животе растет его ребенок. Я шла по длинному коридору в самый конец, где была приемная Игната, бодро стуча каблуками. Однажды я уже была здесь, когда заезжала к нему за своими новыми документами, так что запомнила расположение кабинетов. В руке я держала аккуратно свернутый в трубочку снимок УЗИ, чтобы не помять его.

В приемной оказалось пусто. Я решила, что нет ничего зазорного в том, чтобы жена вошла в кабинет мужа без доклада. Я пару раз тихонько постучала в тяжелую деревянную дверь, но мне никто не ответил. Тогда я потянула ее на себя и сделала шаг в кабинет Игната, но замерла на пороге, а из моей руки выпал снимок и, медленно покружив в воздухе, приземлился на темно-серый ковролин.

Игнат стоял ко мне спиной, а перед ним, прижатая его тяжелым телом, над столом была перегнута женщина, и рука моего мужа задирала ей юбку. Не нужно быть гением, чтобы понять, что дальше должно было произойти в этом кабинете. Я не видела, что это была за женщина, но догадалась, что это та самая Лидочка, которая во время игры в пейнтбол не сводила взгляда с моего мужа. Значит, все это время он был с ней. Со мной и с ней. Внутри стало так больно, что я едва удержалась на ногах. Медленно и тихо развернулась, покинув кабинет Игната и его приемную. Благо, ковролином был устелен пол до самого коридора, так что они не слышали моих шагов. Потому что в тот момент я не могла бы смотреть в его глаза и не выдержала бы унизительных выяснений. Мне было чертовски больно. И это, к сожалению, была не только душевная боль.

Глава 40

Я выбежала на улицу и сделала несколько рваных вдохов. Впервые я не заботилась о том, как выглядела. Обычно я волновалась, чтобы окружающие не могли прочитать по моему лицу те чувства, что я испытывала. Но сейчас мне было действительно наплевать, потому что внутри меня разрывала боль и тревога, потому что живот снова начал тянуть, и на этот раз сильнее, чем раньше. Поглаживая его, я села в машину. Как только Дима сел на свое место, он посмотрел на меня встревоженным взглядом.

– Все хорошо? ― спросил он.

Из меня вырвался громкий, некрасивый всхлип, и я зажмурилась, прикрыв ладонью рот. Сделала еще один тяжелый вдох.

– Дим, отвези меня… домой… пожалуйста. К маме домой, ладно?

Он кивнул и вырулил на дорогу. Боль в животе стала нестерпимой, и я согнулась пополам.

– Амалия Александровна, вы хорошо себя чувствуете?

– Нет, ― вырвалось с рыданием. ― Дим, вернись в больницу, пожалуйста.

Он резко развернул машину и прибавил скорость, но я ее не чувствовала. Я вообще перестала что-либо чувствовать, ощутив, как между ног растекается влажное тепло. Нет-нет-нет, только не это! Нет!

Дима помог мне дойти до кабинета врача, где я услышала неутешительный диагноз: выкидыш.

– Мне жаль, Ама, ― сказала она ласково. ― Но шансы сохранить были небольшие, я говорила тебе. Я же просила: никаких потрясений, волнения. Девочка моя, не плачь. Все наладится.

Слезы стекали по щекам, шее и впитывались в воротник платья. Как можно так быстро привыкнуть к мысли о том, что ты счастлива? Так быстро свыкнуться с тем, что скоро станешь мамой? Хотя я уже давно была готова к этому. С того самого момента, когда осознала, что люблю мужа. От мыслей об Игнате стало еще больнее, и тихие слезы превратились в рыдания. Илона Васильевна погладила мою руку.