Выйду замуж по любви (СИ)

Муж Клименской погиб на военной службе, а дочь не унаследовала от матери магическую силу. Все беды обрушились на сестер Орловых из-за отца. Карсаев сказал, что тот ни с кем не обсуждал дар дочерей, да и записей вроде не оставил.

Сундук бабки Клименской был изучен самым тщательным образом, но ничего необычного не обнаружили. Кроме того, что порталом, привязанным к кукле и зеркалу, пользовались дважды. Причем впервые — очень давно.

— А не когда пропала Клименская? — задумчиво предположил Артур.

— Вполне вероятно, — кивнул Карсаев. — Одно ясно — воспользоваться этим порталом могут только родственники по крови. Еще бы выяснить, стабильный ли он, да кто его делал. По нашим сведениям, у Клименской таких сил не было.

— Выясняйте.

— А… кровь?

— Сейчас… Подождите меня тут.

Василису Артур нашел в саду. Она расстелила одеяло на лужайке под липой, и расположилась там вместе с детьми.

— Я же велел провести урок, — недовольно произнес он, подойдя к ним.

— А у нас урок, — сообщила Василиса, ничуть не смутившись. Она сидела на одеяле, подобрав ноги, и смотрела на него снизу вверх, задрав голову. — Вы не приказывали провести его в комнате, Артур.

И точно. Том рисовал что-то в альбоме, лежа на животе, Василиса держала на коленях букварь, и Тео сидела рядом с ней.

— Хорошо, — смягчился он. — Вы мне нужны. Позовите Катеньку, пусть она присмотрит за детьми. Буквально на пятнадцать минут.

Он подал ей руку, помогая встать, и велел идти в кабинет. Дать кровь для исследования Василиса согласилась сразу, как он и предполагал. Он сам наполнил небольшую бутыль, проткнув иглой вену на руке, и, выпроводив подопечную, вновь обсуждал дела с Карсаевым.

К обеду Василиса не явилась. Разыгралась гроза, и она осталась в детской, чтобы Тому и Тео не было страшно. Артур не припоминал, чтобы они когда-нибудь боялись грома. Видимо, им просто нравилось искать у Василисы защиту и утешение. Придется серьезно поговорить с обоими, притворства он не терпел. Однако разговор он отложил до вечера, а отобедал с Карсаевым, заодно тот переждал непогоду.

После обеда гроза стихла, но дождь все не прекращался. Проводив Карсаева, Артур отправился за Василисой. В детской ее не было, Катенька рассказывала сказку, переплетая Тео волосы, а Том играл с солдатиками. Идиллия, да и только!

Василисы не обнаружилось ни в комнате, ни в библиотеке. Искать ее по всему дому? Артур вздохнул и решил воспользоваться связью. Он активировал привязку, осторожно скользнул вдоль силовой нити. Та вела наверх, в одну из башенок. Он не успел вовремя остановиться, и случайно коснулся самой Василисы. И на него лавиной обрушились эмоции подопечной. Боль, отчаяние, тоска… И не глупые, надуманные, а самые настоящие, глубокие, бушующие.

Артур рванул в башню. В таком состоянии вполне можно решить, что жизнь ничего не стоит. Может, Василиса для того и поднялась повыше? Чтобы спрыгнуть вниз? Только этого еще не хватало!

— Не сметь! — крикнул он, как только увидел, что она стоит у открытого окна.

На башне было окно в пол, ведущее на маленький балкончик с низкой оградой. Именно поэтому он строжайше запретил детям сюда подниматься, да и вход запер. Где она достала ключ?!

— Что? — Василиса обернулась на крик, пошатнулась, схватилась за раму.

Артур успел подскочить, удержать девушку от падения. Втащил ее внутрь, захлопнул окно, и только потом основательно тряхнул, схватив за плечи:

— Что вы себе позволяете?!

— А что… — она недоуменно морщилась, пытаясь освободиться. — Мне больно!

— Как выпорю сейчас, еще больнее будет, — зловеще пообещал Артур, отпуская ее.

— Да за что?! — Василиса отошла от него, потирая плечи.

— За попытку самоубийства!

— О… — она изумленно уставилась на него, приоткрыв рот. Он заметил, что ее глаза покраснели, а ресницы мокрые. Снова плакала? — Но я не пыталась… Я смотрела на дождь. Хотела побыть одна. Мне нельзя?

Час от часу не легче! Он выставил себя идиотом! Хотя… не все ли равно? Главное, она не пыталась спрыгнуть и не хотела умереть. Артур почувствовал, что его отпустило. Однако отчаяние и тоска ему не померещились. И Василиса снова плакала. Получается, теперь она просто держит свои переживания внутри… И, как ни крути, а он виноват в том, что произошло ночью.

— Василиса, давайте спустимся и наконец-то договорим, — предложил он.

Василиса ничего не могла с собой поделать — ей все время хотелось плакать. Чем больше она уговаривала держать себя в руках, чем сильнее сжимала кулаки, стараясь избавиться от горького комка в горле, тем чаще лила слезы. Замкнутый круг!

Вот и теперь, спускаясь по крутой лестнице, она украдкой вытирала мокрые щеки. Как он мог подумать, что она хочет спрыгнуть с крыши? Почему считает дурой? Сколько еще унижений ей придется пережить в этом доме?