Выигрывать любой ценой

На простом человеческом уровне мне больше нравятся приятные в общении тренеры, вроде Жерара или Брендана, но с точки зрения футбола я совершенно не против поработать и с менее ласковыми людьми. Порой лишенные эмоций и отстраненные отношения с такими, как Рафа Бенитес и Фабио Капелло, дают больше результатов. Если бы я когда-нибудь стал тренером, я бы из кожи вон лез, пытаясь соединить все самое лучшее от тактического мышления Рафы и умения Брендана ладить с людьми. Зато от Бенитеса я научился тому, что вовсе не так уж важно сближаться с игроками. Отстраненность порой помогает. Не думаю, что я нравился Рафе как человек. Не знаю почему, но именно так я чувствовал. Возможно, это началось еще до того, как мы с ним заговорили – когда он встретился с моей мамой. Рафу назначили главным тренером в июне 2004 года, а я тем летом играл за сборную Англии в Португалии. Даже несмотря на то, что его заменили Рафой, Жерар все равно любил «Ливерпуль», и мы с ним оставались близки. Они вместе с моей мамой вылетели в Португалию, чтобы посмотреть, как я играю за сборную в матче с Хорватией, – и столкнулись с Рафой. Жерар представил мать Рафе. Они пожали руки, поздоровались, и он тут же задал ей очень откровенный вопрос:

– А Стивен любит деньги?

Это были первые слова, которые Рафа сказал моей маме, если не считать обычных «здравствуйте… приятно познакомиться». У нас с мамой такие близкие отношения, что я узнал обо всем этом, когда новый главный тренер «Ливерпуля» еще не успел сесть в такси, чтобы встретиться со мной. Я подумал: «Что это еще за вопросы?» Но я был под таким впечатлением от работы Рафы в «Валенсии», что все еще жаждал с ним познакомиться. Я даже понимал, что он, наверно, пытался выяснить, какая у меня мотивация.

Наши рабочие отношения были исключительно профессиональными, зато его полное равнодушие побуждало меня играть все лучше. Я горел желанием заслужить от него похвалу, а еще стремился дать ему понять, что как игрок я ему действительно нужен. Я вступал в свою лучшую пору, я играл хорошо и отдал ему свои лучшие годы в спорте. Возможно, именно благодаря ему, его неприветливости я так проявил себя. Быть может, если бы он был сердечен и великодушен со мной, я бы лишился стимула доказать ему, что он неправ, или попытаться добиться от него какого-то уважения.

Мы с ним были как лед и пламень. Во мне клокотала страсть, Рафа же обладал стратегическим мышлением. Дистанция, что нас разделяла, означала, что я не растратил силу страсти, а аналитические выводы Рафы редко утрачивали свою холодную ясность. Я всегда считал, что он благоволит нашим испаноязычным игрокам. Он был особенно большим поклонником футболистов из Южной Америки, и это прекрасно. В связи с этим у нас не возникало никаких проблем. На пресс-конференциях других игроков он мог называть по имени, я же всегда оставался Джеррардом. То же самое наблюдалось в раздевалке. Он делал перекличку в команде, перечисляя всех по именам, ко мне же обращался просто «Джеррард». Мне было все равно, как он называл меня. Я бы, разумеется, не стал играть лучше от того, что он бы вдруг стал моим приятелем и начал звать «Стиви». Я лишь хотел выиграть следующий матч и знал, что Рафа, как всегда, поможет нам одержать очередную победу. Рафа был самым лучшим тактическим тренером, с каким я когда-либо работал в «Ливерпуле» или в сборной Англии. По части же расстановки игроков, в которой они чувствовали бы надежность и силу, на мой взгляд, ему не было равных. Жозе Моуринью более чем равноценный соперник для Рафы, но наш тренер может взяться за команду, которая считается абсолютными неудачниками, и все же найти способ, как им выиграть. Особенно когда дело касается Европы и парных встреч. Единственное, что меня расстраивает, – это то, что на него-то я и не могу положиться. Мы уже не поддерживаем связь. Жаль, потому что мы вместе провели, пожалуй, величайшую ночь за всю нашу карьеру. И все же нас ничто не связывало. Тем не менее что касается всего, что он делал на тренировочной площадке и уровня его профессионализма как тренера, я могу дать Рафе только самую высокую оценку.

Если нам приходилось сталкиваться на матчах или в аэропорту, на следующий день не возникало никаких дрязг, и, возможно, настанет день, когда мы сможем по-настоящему серьезно и по-дружески поговорить и обсудить все, что мы пережили во время совместной работы в «Ливерпуле». У нас есть кое-какие незабываемые воспоминания и события, которые могли бы объединить нас. Самые яркие из них, разумеется, победы в Стамбуле в Лиге чемпионов. А вот память о сезоне 2008–2009 года, когда на Рождество мы возглавили турнирную таблицу Лиги чемпионов, еще свежа. В этом сезоне было множество волнующих волевых побед, памятных выигрышей, необычных происшествий и волнений. Воспоминания о нем всплыли у меня в голове, когда пять лет спустя мы вновь боролись за ускользающее первенство в Лиге.