Выйти замуж за дурака

– То-то же! Значит, надобно нам объединять свои силы! Вспомни о союзе религии и магии. С меня магия, с тебя – религия. Должно нам народ так запугать, чтоб он о бунте и не помышлял. Чтобы не появлялось в моей опочивальне таких вот… пряничков.

Кумарис рассмотрел пряник, прочел надпись и поник головой. Забормотал, закачался в клубах кальянного дыма…

– Что ты там бормочешь, огузок гимнолайский? – крикнула Алена, но махатма не реагировал. Впрочем, его бормотание становилось все громче:

– Никогда нам, проклятым буржуинам, не разгадать их страшной военной тайны… О горе! Все прогнило в Датском королевстве… О, знал бы я, что так бывает, когда пускался на дебют… Призрак бродит по Европе, призрак оккультизма… Яду мне, яду! – Просветленный учитель забился в, конвульсиях.

– Уймись! – Аленка влепила ему пощечину. Кумарис дернулся и затих. Прочистились мозги? Соображать можешь али нет?

– Могу.

– Это хорошо. Какие будут у тебя предложения? Может, еще своих учеников из Вашнапупа вызовешь? Али, к примеру, кого из богов гимнолайских пригласишь, чтоб они народ постращали?

– В этом уже нет пользы, – печально сказал махатма. Ибо из искры уже возгорелось пламя, и стеблю мандрагоры не остановить водопад…

– Сдался, значит! – В глазах Аленки полыхнул неистовый гнев. Схоронил себя без отпевания. А еще Махатма премудрый!..

– Не тронь меня, женщина. Дай мне уйти, как уходит прожитое время… – И Кумарис сделал пару шагов к двери. И внезапно остановился, глядя себе под ноги так, словно в полу разверзся зев преисподней.

– Что там?! – подскочила Аленка и опять завизжала.

Потому что на ковре лежал еще один пряник, круглый и плоский, как блин. Только надпись была на нем выпуклой: «Привет от народных мстителей!».

А еще Аленке показалось, что в прянике что-то тикает, словно сверчок за печкой: «тик-так, тик-так»…

– Отойди от него, Кумарис! – крикнула Аленка и сама отбежала, осененная смутной догадкой. И вовремя! Потому что пряник перестал тикать и взорвался. Что уж засунули народные мстители в пряник, было загадкой. Но вонь в комнате возникла просто невероятная. Аленка не стала даже кликать служанок, сама кинулась к окнам и распахнула их настежь. Вонь поперла на улицу, и дышать стало легче. Аленка отдышалась и кинулась к лежавшему на полу Брахме Кумарису:

– Вставай, махатма! Очнись!

Но махатма на крики Аленки не реагировал. Взрывная волна народного гнева оторвала его пустую душу от бренного тела и отправила в бесконечный метемпсихоз.

– Помер, – прошептала Аленка. Ой, помер, паскуда окаянный, махатмушка мой разлюбезный! На кого ж ты меня одну покину-у-ул?!

Махатма оставил эти крики без внимания. Ему уже было не до Аленки. Душа его устремлялась все дальше и дальше от Тридевятого царства – в вожделенные Гимнолаи.

Наутро кутежане узнали, что Брахма Кумарис больше не будет требовать с них просветления. По-вдовьи одетая Аленка проводила спеленутое простынями тело кармического супруга на скотный выгон, где смуглокожие адепты сожгли указанное тело согласно традициям. Они настойчиво предлагали вдове последовать за мужем в костер, но Аленка только глянула, и все настойчивые поторопились исчезнуть из поля ее зрения.

С кончиной махатмы произошли и другие неприятности. Все его ученики торопливо выстраивались рядами, шли на Красную площадь и свистом созывали своих чудовищных птиц. Но птицы почему-то не летели. (Как выяснилось позднее, на них напал внезапный падеж. То ли эти птицы белены объелись, то ли кутежанского пшена обклевались и оно впрок им не пошло). Зато из ближайших улиц и переулков начал подтягиваться к площади народ, вооруженный дрекольем, топорами и прочим холодным оружием…

В результате короткой, но очень насыщенной событиями битвы никто из вашнапупских пришельцев не уцелел. Тем паче что оказались они вовсе не людьми, а какими-то премерзкими насекомыми в людском обличье, и оттого сносить им головы было еще легче,

Аленка наблюдала побоище, спрятавшись за шторой в парадной приемной.

– Все пропало, – шептала она. Все рухнуло.

– Ваше величество изволит ошибаться, – услышала она голос у себя за спиной.

Живо обернувшись, Аленка увидела господина фон Кнакена, посла крошечного княжества Нихтферштейн. Фон Кнакен улыбался самозванке, демонстрируя свои безупречно белые и сверкающие чудовищные зубы. А рядом с послом стояла, поминутно дергаясь и меняя форму. Девочка Живущая в Сети.

– Привет, ромашка, – сказала она царице. Твое задание выполнено.

– У этого существа, – не переставая улыбаться во все зубы, заговорил фон Кнакен о Девочке, – уникальная убойная сила. А также скорость, дальность полета и радиус поражения.

– Чаво? – не поняла царица и нахмурилась. Всякий раз, когда при ней употреблялись в разговоре непонятные слова, она считала их матерными и наносящими оскорбление лично ей.

– Эта странная призрачная девица просто смела с лица земли те местности, которые вы приказали уничтожить. Я могу засвидетельствовать, что теперь там один пепел и руины.

– Да? – Аленка обрадованно дернула плечиком. Это хорошо.