Выйти замуж за дурака

– Диссертация – это тебе для души, а для тела что? Без единой сорочки, без рушничка да скатерки как тебя замуж отдавать?! Коли нету здесь твоих родителей, придется мне на себя это дело брать…

– И напрасно.

– Да что ты споришь со мной, Василиса?! Я царица или кто, мрр-мяф?

– Царица. Все. Я молчу.

– Тогда продолжим осмотр.

На самом деле вещей было не так уж и много для царской-то невесты. В небольшую горенку набилось с десяток, а то и поболе сундуков, сундучков, сундучат и кованых ларцов с ларчиками. Вся эта компания стояла сейчас, раззявив расписные пасти и демонстрируя мне свое… содержимое. Надо признаться, что ничего подобного я ни в одном музее не встречала.

Пару сундуков занимали сорочки: летние и теплые, парадные и «черные», нижние и наоборот. По тончайшему батисту, по кипельно-белому миткалю рукавов струились вышитые узоры с дивными цветами, златохвостыми птицами и кудрявыми деревами. Вместе с сорочками лежали кружева для всяких подзоров и наволочек: попрочнее – в Тридевятом царстве плетенные, покрасивее –привезенные, по словам кошки, из заморских стран.

Кстати, о «заморских странах». Кошка по ходу дела, перетряхивая гремящие накрахмаленные слои нижних юбок, растолковывала мне, с кем Тридевятое царство дружбу водит, а кого сторонится. Оказалось, что в столице Тридевятого царства, граде Кутеже, есть целых три дипломатических миссии: из Великой Братании, Фигляндии и княжества Нихтферштейн. Еще в столице живет множество кидайцев, но их дипломат, как раз тот самый Ко Сей Бессмертный поссорился однажды с Руфиной и покинул Кутеж, будучи объявлен персоной нон-грата. А кидайцы остались, расположились на Сытной улице, заняли торговые ряды и занимаются коммерцией. Жалоб на них не поступало, поэтому Руфина относилась к ним лояльно. А как в кошку превратилась, так ей вообще стало не до большой политики… Челобитчиков же из разных там Учкудуков, Пиратских Помиратов и Тыгдым-орды в Тридевятом царстве не принимали и принимать не хотели – больно жадные да воинственные это были народы. И очень кошка-царица опасалась, что Аленка-самозванка сведет на нет все ее усилия по укреплению международных контактов. Потому так и торопила меня со свадьбой. И трясла содержимым необъятных сундуков…

– Василиса, ты не в окно гляди, а вот на этот сарафан. Лазоревый, стеклярусом да бирюзой отделанный.

– Красиво.

– Примеряй. Ты в нем на девичнике будешь плакать – красоваться.

– На каком таком девичнике?! Кошка окатила меня презрительным взором золотых своих очей.

– И кто из нас специалист по фольклору и народным традициям, а?!

Я покраснела:

– Руфина, может, .все-таки без девичника обойдемся? Во-первых, я уже, кхм, как ты знаешь, не девица, а во-вторых…

– Не обойдемся, – твердо заявила кошка, и я поняла, что спорить с нею бесполезно. Девица, не девица… Какая разница! Главное, чтобы сарафан налез.

– Ну налез…

– Нормально. Походи в нем пока, попривыкни.

– Господи, какой ужас! Я себя в нем чувствую, как орех в пустой пивной банке!

– Между прочим, это только начало. Я тебе сейчас твой свадебный наряд покажу, так что ты готовься морально.

Но прежде чем я узрела свое свадебное платье, взору моему предстали шесть уютно свернувшихся котят, дремлющих в гнезде из собольей шубы.

– Какая прелесть! – ахнула я, созерцая их. Они были пушистые, и все как один черные с рыжими пятнами.

– Нравятся? – с какой-то необычайной нежностью поинтересовалась Руфина.

– Да, такие милые… А где же их мама? Руфина вспрыгнула на сундук с шубами и принялась молчаливо и методично вылизывать котят. Они, не просыпаясь, замурлыкали и стали тыкаться носами Руфине в брюхо. И меня осенило:

– Руфина… это что же, твои?!

– Мои. Ну и что такого? – с видом оскорбленной добродетели посмотрела на меня Руфина. По-твоему, если волею злых чар я превратилась в кошку, то мне следует отказать в радости, мм, любви и материнства?!

– Молчу, – смешалась я. Ты совершенно права, Но тогда получается, что они тоже царские дети! Кстати, если не секрет, от кого они у тебя…

– Не секрет. У посла Великой Братании, лорда Вроттберри живет породистый и весьма, мм, обходительный кот Берривротт. Еще когда была человеком, я любила погладить пушистого Берри по спинке, почесать за ушком. А уж когда стала кошкой, наша встреча оказалась просто неизбежной.

– Ох, Руфина, какая ты любвеобильная! – только и вымолвила я.

– Учись! Мужчины от таких женщин без ума! – гордо ответствовала мне кошка. Понежась с котятами, она спрыгнула на пол и заявила: – Кстати, еще о послах и вообще о дипломатии. Тебе это пригодится, поскольку…

– Но я же буду женой конюха…

– Василиса, иногда толковый конюх ценится выше бездарного вельможи. Так вот, о дипломатах. Рекомендую тебе завязать дружбу с женой посла княжества Нихтферштейн. Мари фон Кнакен, урожденная Штальбаум, – очаровательная, добрейшая и весьма остроумная дама. Чего, кстати, не скажешь о ее муже – манеры солдафона, интеллект колотушки для орехов. А уж какие ужасающие у него зубы! Не представляю, как бедная Мари с ним…