Выйти замуж за дурака

– Это мне теперь без надобности, – быстро заявил махатма. Ибо я вижу, что здешний народ развращен окончательно и непокорен властям. Они начали пожаром, а закончат тем, что убьют нас на этом самом месте.

– Ох, а ты ведь трус, махатма! – презрительно скривилась Аленка. Чего испугался! Да я всех непокорных нынче; же казню казнью лютою!

– Это не поможет. Свинье не переродиться соловьем, низкорожденный шудра не станет начальником работ по строительству дворцов…

Махатма, прихватив с трона царский золотой скипетр, переливающийся драгоценными камнями, с неожиданной резвостью побежал к спасительной двери, высоко вскидывая ноги в неудобных сандалиях,

– Бежать вздумал?! От меня?! Ах ты, шри чандра-пундра прабхупадла вшивана зашибана! Я те покажу, как от законной кармической жены пятки мылить!.. Аленка, вскинув вверх руки, произнесла замогильным голосом: – Ясной зарей оденусь, красным солнцем опояшусь, частыми звездами опотычусь, белым месяцем прикроюсь! Как бы не видать охальнику лютому без моей воли ни зорьки ясной, как не встречать погубителю сердешному солнца красного, как не глядеть бесстыжему на ясны звездочки, да не освещаться ему светлым месяцем! Слово мое крепко!

Едва Аленка забормотала слова своего заговора, торопливый махатма застыл на месте и только слабо подергивал конечностями, словно муха, угодившая в паутину. А лжецарицу несло дальше:

– Стоит изба, ни черна, ни ряба; середь избы лежит доска, под доской тоска. Плачет тоска, рыдает тоска, белого света дожидается! Так и ты бы без меня плакал, так бы и тебе да без моего лика рыдать; чтоб не мог без меня ни быть, ни жить, ни есть, ни пить! Чтоб как рыба без воды, как без зелени сады, буревестник без беды, гранит-камень без слюды… тьфу, дальше не сочиняется! Ну и ладно… без меня не мог бы ты. Слово мое крепко! Колдовство мое велико!

Брахма Кумарис завращал глазами, делая невероятное усилие, и схватился за дверную ручку. И даже успел приоткрыть дверь…

– Ах так! Да ты моей ворожбе не подчиняешься! – взвыла Аленка и взмахнула руками наподобие балерины, исполняющей партию умирающего лебедя. От этого взмаха кадка с рассолом сама собой поднялась в воздух, набрала скорость и с завыванием ринулась в сторону окаменевшего у двери Махатмы. Над его головой кадка затормозила, словно раздумывала о своих дальнейших действиях, а потом аккуратно, даже с некоторым эквилибристическим шиком, перевернулась и обдала просветленного Брахму мутной зеленоватой волной огуречного рассола.

Аленка злорадно расхохоталась:

– Это тебе для промывания третьего глаза, чтоб коростой не зарос!

Махатма жалобно икнул и сел возле двери прямо в натекшую с него лужу.

Аленка подошла к нему, выдернула из безвольной руки скипетр и, приподняв голову Брахмы за подбородок, осведомилась:

– Ну что, уйдешь от меня али моей воле покоришься?

– Шудра… – выдавил из себя Кумарис. Дай кальян. И ванну для омовения. И переодеться в чистое.

– Все будет тебе, махатмушка! – заверила его Аленка. Ты, главное, от законной жены не убегай.

Но, по-видимому, на сей день премудрый махатма исчерпал лимит своей мудрости и безопасности. Ибо кто, находясь в здравом уме и твердой памяти, решит сказать женщине, в гневе схожей с кровожадной богиней Кали, следующие слова:

– Какая ты мне законная жена, кобыла закумаренная? У меня таких жен – по сту штук в каждой провинции, начиная от Пенджоба и кончая Барамбеем!

– Ах ты, кобель полигамный! – взъярилась от таких откровений Аленка. Ах ты, жабра щучья! Да я тебя за энто всевеликое распутство привяжу к хвостам двух самых быстрых скакунов и пущу в чисто поле! Пусть потом, тебя твои жены по частям собирают!.. Ах, поганец! А я, дура, твоим словам паскудным верила, что я у тебя единственная и истинная просветленная! А знаешь ли ты, блоха вашнапупская, что я от тебя понесла?!– С этими словами Аленка одной рукой вздернула махатму за шиворот, а другой принялась его награждать полновесными оплеухами: – Ребятенка мне сделал, страну развалил, а сам в бега?!

– Дети – это побочные продукты организма, – выдал заученную фразу Кумарис. Они не должны мешать просветленным идти по указанному в сутрах пути.

– Ты мне словесами мудреными не отбрехивайся! – Еще одна оплеуха заставила вашнапупца дергаться, как от электрического разряда. Ты мою власть над собой признай, меня супругой поименуй, а ребеночек будет законным наследником…

– Отпусти ты меня в Гимнолаи! – взмолился тут махатма. Опостылел мне этот Кутеж, противно моей карме Тридевятое царство.

– Бона ты какими мантрами заговорил, губошлеп чернявый! – зашипела Аленка. Гимнолаев захотел! Шиш тебе с постным маслом, а не Гимнолаи! Будешь ты со мною пребывать здесь до победного конца!.. Или до постыдного поражения! Вместе кумарили – вместе и в самсару пойдем!

– Шудра! – опять заругался махатма, но Аленка на эти ругательства внимания не обращала.