Выйти замуж за Феникса

К счастью, мои волнения оказались напрасными. Не знаю как, но к городской стене мы с Борькой и Змей с Ником прибыли одновременно. Афанасий летел низко. Зигзагом. Его бутафорские головы разноцветными мячами безжизненно болтались по бокам, а нашпигованный стрелами хвост только мешался. А вот для Никиты его хвост оказал неоценимую услугу. Он зацепился за него и теперь летел, повиснув на хвосте, как на веревочной лестнице.

Горожане, увидев такую перелетную процессию, торопливо попрятались за воротами, а стена мгновенно ощетинилась стрелами, но стрелять никто не торопился. Может, понимали, что Змей-то пусть странный, но крылатый и за укол стрелой в попу не погнушается перелететь через стену. А может, предпочли понаблюдать, как Змей сожрет девку и коня, а на десерт закусит приставучим до Змеевой за… точнее, хвоста парнишкой.

Не знаю, каковы были мотивы медлящих с расправой жителей, но надежды их не оправдались. Я это поняла по разочарованным крикам, раздавшимся сразу после того, как мы вчетвером, точно спасаясь от пожара, не сговариваясь ринулись в воду, торопясь поскорее сбежать из этого негостеприимного мира.

Пара смельчаков даже выпустила нам вдогонку стрелы, метко прошившие водную гладь. В ответ на эту диверсию Змей выпрямился во весь свой немаленький рост, с треском оторвал бутафорские головы, все равно мешавшие погружению, размахнулся и, метнув их в сторону берега, бомбочкой ушел под воду.

Стрелять перестали. Наверное, местные жители успокоились увиденным и решили, что Змей, замученный собственной совестью за безвинно сожранных баранов, покончил жизнь зверским самоубийством. А как же жить без голов?

Переход между мирами снова оказался неприятным, но произошел незаметно. Иначе и не скажешь. Вот ты из последних сил давишься глоточками воздуха, который стремительно заканчивается, а когда терпеть больше невмоготу, делаешь глубокий вдох… чистейшего озерного воздуха и осознаешь, что нет городской стены, да и города никакого нет. Нет людей. Нет ничего, кроме раскинувшегося в степи озера и клыка горы, уходящего в небо где-то на горизонте.

Единственным, что омрачало наше счастливое бегство, оказалась непогода, разыгравшаяся по эту сторону мира. Пронзительный ветер пробирал до костей, холодом проникая в мокрую одежду, а в довершение из свинцовых туч принялся накрапывать холодный дождик. Пытаясь сдержать колотящую дрожь, мы торопливо выбрались на берег.

— Как ты теперь? Без маскировки? — первым нарушил молчание Никита.

— Ты про головы? А толку от них. Ни полетать, ни утонуть… — отмахнулся Афанасий. — Между прочим, одноголовые змеи тоже существуют. У шамахан сам видел. А вот хвост жалко. Из-за этих сумасшедших лучников получилась какая-то расческа, а не хвост! Интересно, что это на них нашло? Пять лет к горе ни ногой, а тут… Разве что в самой пещере засаду не устроили.

Борька вдруг подозрительно потупился и, уткнувшись носом в траву, принялся выгрызать на травяном ковре узоры, незаметно удаляясь от нас все дальше и дальше.

— Борис! — Я всегда обладала талантом командирского голоса. Наверное, этот дар достался мне по наследству от папеньки, усиленный породой тети Мафани. — К ноге!

Борька дернулся, прижал уши и, как собачка, поплелся ко мне на полусогнутых.

— А чего сразу Борис? Они сами! Я только посоветовал нападать не поодиночке, а скопом. И хороший запас стрел взять с собой. А то, что неожиданность и внезапность это пятьдесят процентов успеха, знает любой стратег и тактик.

Мы с Ником переглянулись, а Змей, сосредоточенно хмурясь, повертел в лапе утыканный стрелами хвост и едва слышно спросил:

— За что ты так со мной, а? Я же тебя накормил, напоил! У костра спать положил!

— Не-не-не! Это не я! — Борька замотал головой так быстро, что защелкали уши. И вдруг указал на нас копытом. — Это они виноваты. Если бы они меня не обидели, я бы не сбежал. Если бы я не сбежал, я бы не встретил драконоборцев. Если бы я не встретил драконоборцев — кому бы я, по-вашему, стал советовать, как ловить всякую летучую живность?! Никому! А значит, в случившемся сегодня полностью виноваты Ник и Васька! Я, вообще, давно заметил, что, когда они ссорятся, в мире начинается самый настоящий пи… пиреворот!

— Вообще-то переворот! — не удержался Ник.

— Это у нормальных людей «пе», а у вас «пи»! И не надо тыкать мне в нос в качестве ошибок мои лингвистические изыскания. К тому же я на человеческом не так долго говорю! — Борька встряхнул гривой и, обиженно махнув хвостом, потрусил к горе.

— Эй, ты куда? — Змей по доброте душевной уже простил Борьке наводку. Не забывая выжимать «хвост» и попутно вытаскивая из него занозы стрел, направился за ним. — Ну не тужи! Нашел из-за чего обижаться. Да хоть «пю».

— Думаешь? Надо будет попробовать. — Борька тут же остановился и, уже как ни в чем не бывало помахивая хвостом, мотнул головой в сторону клыка горы. — У тебя же, кажется, в том мире там пещера была? Значит, и в этом найдется. А то… дождь. Подковами клянусь, до ночи не стихнет. А то и до утра. А ночевать-то где-то надо?