Выйти замуж за немецкого рыцаря

– Но почему вы не обратились ко мне? – Вспомнив, что меня не было на судне, я добавила: – Или к моему заместителю Алине Николаевне Блиновой? Вы же застрахованы, мы решили бы все вопросы, связанные с медицинским обслуживанием. Отправили бы в лучшую клинику.

– Неудобно как-то было, – замялся Виктор Николаевич.

– Что значит неудобно? А в заштатной больнице лежать удобно?

– Нет, конечно, но я ведь вроде как вообще решил прекратить путешествие.

Виктор Николаевич говорил правду, именно это он и собирался сделать, если вынес все свои вещи из каюты.

– Но почему? Вам что-то не понравилось на судне?

– Все понравилось, но не мог я оставаться на теплоходе.

– Почему?

– Боялся.

Признание Виктора Николаевича озадачило меня.

– Боялись? Кого? Вам угрожали?

– Вы неправильно меня поняли. Я боялся, что не справлюсь с собой, не совладаю со своими чувствами. Дело в том, что я встретил женщину, с которой хотел быть всю жизнь.

– Неужели? Речь идет о Тамаре Леонидовне?

– Да, – прохрипел в трубку Сидоренко.

Я улыбнулась, переглянувшись с Алиной. Оказывается, правду говорят, любви все возрасты покорны.

– Вам смешно? А мне стыдно. Перед Валечкой, женой, стыдно. Потому я и сбежал. Но далеко уйти не смог. От переживаний так сердце прихватило, что мне стало очень плохо. Я даже сознание потерял. Очнулся в палате. Вы не переживайте за меня. Страховой полис у меня с собой. Так что я пока ни копейки не потратил.

– Очень сожалею, что так получилось. – Чувствуя нашу общую с Алиной вину за то, как она разговаривала с Валентиной Петровной, я предложила: – Давайте я вашей жене позвоню?

– Нет-нет, ни в коем случае. Пусть думает, что у меня все в порядке. Хватит на нашу семью одного инфаркта.

– У вас инфаркт?

– Нет, но врачи сказали, что надо поберечь сердце. Даст бог, меня к концу круиза выпишут. В Германии хорошо лечат: все, что надо, делают.

– Виктор Николаевич, вы все-таки нам уточните: вы сбежали от Тамары Леонидовны или с ней?

– От нее. От нее я сбежал! Боялся, что она опять мной завертит, как осенний ветер сухим кленовым листом.

– Красивое сравнение, поэтическое. А что значит «опять» завертит? Вы с ней уже встречались?

– Я женат на ней был!

«Вот так новость! Возможно ли такое? Хотя в жизни всякое бывает. Люди живут в одном городе, годами не встречаются, а потом сталкиваются носами на каком-то из курортов. Сколько раз со мной такое было».

– Знаете, как я ее боготворил? – продолжил свое признание Виктор Николаевич. – А она ушла к полковнику, с которым познакомилась на курорте. Столько лет ее не видел, думал, что забыл, ан нет, увидел – и сердце заколотилось так, что в ушах зазвенело. И ничего, что и я, и она постарели. Я не видел ее морщин – передо мной была моя Тамара, молодая, стройная, красивая. Мы с ней долго стояли на палубе, разговаривали, вспоминали. Она даже спросила: смог бы я начать все сначала. Я на минуту забыл, что у меня семья, жена, дети, внуки. Все готов был бросить к ее ногам, – признался Сидоренко. – А потом опомнился и понял, что если не сбегу, то пропаду. До отплытия оставался час с небольшим. Я бросился в каюту, похватал свои вещи и удрал. Да-да, именно удрал. Помню, когда сходил по трапу, мне навстречу поднималась толпа туристов. Я мчался так, что чуть одного из них не столкнул в воду.

– А Тамара Леонидовна?

– А что Тамара? Искала, наверное.

«Искала? А если она поняла, что на этот раз ее бросили, и решила покончить с собой?» – пришла мне в голову мрачная догадка.

– То есть вы не знаете, что с ней? – спросила я.

– А что с ней могло стать? Продолжает плыть по Рейну.

– Да нет, – я чуть было не ляпнула, что Тамара Леонидовна исчезла, но в последний момент прикусила язык, пожалев больное сердце Виктора Николаевича. – Я имела в виду личные переживания Тамары Леонидовны. Наверное, вы ей тоже душу разбередили.

– Душу? Ну да, душа у нее большая, всех пускает, – в трубке послышался протяжный вздох. – Я хотел снять номер в отеле, но так и не доехал до него. В такси у меня прихватило сердце. Таксист доставил меня прямо в больницу. Да и тут я не сразу в себя пришел. Воспоминания накрыли меня волной. Ах, Тамара, Тамара… Сколько же радостей и бед она мне принесла.

Я почувствовала, что этот разговор для Виктора Николаевича тяжелое испытание, и потому стала прощаться:

– Мы на обратном пути обязательно к вам заедем. Если так получится, что вас к тому времени не выпишут, мои друзья помогут вам вылететь на родину: купят билет, отвезут в аэропорт. Выздоравливайте, – пожелала я и нажала кнопку «отбой». – Что скажешь? – взглянула я на Алину. – Каков расклад!