Выйти замуж за незнакомца

— Разумеется, нет, — с каменным выражением лица ответила та. — Но только не проси меня взять эту юную леди к себе обратно, когда ты не будешь знать, что с ней делать, хорошо? — добавила она. — Я умываю руки на ее счет.

— Вам не стоит так беспокоиться, — заверил он ее. — Мисс Брент никогда больше не попадет под вашу опеку. — И он повел Стэси к своей машине.

И снова Стэси утонула в серебристо-сером сиденье, чувствуя облегчение и благодарность за его комфорт. Но на этот раз в ее голове все перепуталось, она винила себя за то, что послужила причиной конфликта, и радовалась избавлению от ненавистного магазина. Когда доктор Гуэлдер уселся рядом с нею, и машина тронулась, несколько минут оба хранили молчание. Казалось, доктор Гуэлдер полностью поглощен дорогой, уводившей их от Бонд-стрит. Немного погодя он притормозил у светофора и пристально посмотрел в ее сторону:

— Ну как, все в порядке?

Она кивнула. Слова застряли у нее в горле, во рту почему-то пересохло, и она ничего не сказала.

— Неплохо заскочить куда-нибудь перекусить, — как бы приглашая к беседе, заговорил он. — У меня сегодня до вечера нет никаких особых дел, так что мы вполне успеем захватить ваши вещи и доставить вас к миссис Элби. Не думаю, что вы слишком плотно позавтракали сегодня, верно?

Она снова кивнула.

— Тогда сытный ленч — именно то, что вам требуется. — Он улыбнулся, и у нее создалось впечатление, что, будь она немного младше, он бы погладил ее по голове. Оттого, что он так легко и непринужденно разговаривал с ней, она почувствовала, как к ней возвращается уверенность и прежние силы. Украдкой она посмотрела на него и заметила, как плотно сжаты его губы, а лицо побледнело, если только в этом не повинен слишком яркий солнечный свет. «Наверно, под внешним спокойствием он скрывает гнев, если только чем-то не расстроен, или то и другое сразу», — подумалось ей. «Если Вера Хант значит для него слишком много — а он не походит на тех мужчин, которые вывозят в свет красивую женщину только по той причине, что она красива и все, — то ее гневные обвинения больно задели его. Несомненно, он уязвлен ее злыми словами и поражен тем, что она неожиданно потеряла самообладание и вышла из себя», — рассуждала Стэси.

Они обогнули Пикадилли и вскоре остановились у роскошного ресторана.

Стэси выскользнула из машины и последовала за своим провожатым и услужливым официантом, очевидно давно знавшим доктора, к столику в углу, где было тихо и прохладно, как в оазисе, и с благодарностью опустилась в предложенное ей мягкое кресло. Полупустой зал благодаря кондиционеру сохранял прохладу, и Стэси уловила нежный запах стоявших на столике гвоздик.

Ей казалось, что она попала в дивный сон, а опустившийся в кресло напротив нее мужчина, изучавший карту вин, вовсе не был доктором Гуэлдером. За его спиной, ожидая заказа, стоял официант.

— Полагаю, шерри? — произнес доктор, через стол глядя на девушку. — Вы хотите попробовать темное шерри, мисс Брент?

— Спасибо, — пробормотала она, слабо улыбнувшись ему.

— У вас такой вид, будто вы намерены справиться с целой бутылкой шампанского, — пошутил он, улыбаясь ей в ответ. — Однако, боюсь, вы рискуете оказаться под столом, поэтому мы воздержимся от шампанского — по крайней мере сейчас!

— Я пробовала шампанское всего лишь раз в жизни, — призналась она, — когда папа получил небольшое вознаграждение от благодарного пациента и отпраздновал это событие. Мы провели весь вечер в Лондоне, поужинали в ресторане, сходили нa концерт. Это был единственный раз, когда я была в Лондоне, пока не приехала в... в поисках лучшей доли!

— И это было всего лишь шесть недель назад, — напомнил он.

— Мне показалось, что шесть недель — это очень долго, — просто сказала она.

Он помрачнел и задумчиво посмотрел на нее, отмечая, что она хорошо сложена, но в первую встречу ключицы не проступали так отчетливо, как сейчас. Во всем ее облике было что-то неземное, а в тусклом освещении ресторана ее бледность особенно бросалась в глаза. Ее и без того большие глаза под тяжелыми веками казались почти огромными. И каждый раз, встречаясь с ней взглядом, он испытывал непонятное чувство вины.

— Вам не нравится Лондон? — спросил он. — Вы бы предпочли жить в деревне?

— Я, конечно, предпочла бы жить в деревне... — Она замолчала. — Но в деревне не так-то просто заработать на жизнь.

— Да, это так, — согласился он. — Если только вы не решите стать поденщицей или кормить хозяйских собак, или что-то в этом роде. Но боюсь, вы, вряд ли справитесь с подобной работой, — улыбнулся он ей слегка дразнящей улыбкой.

— И все же я деревенская девушка, — убежденно сказала она. — Но должна же найтись работа, с которой я могла бы справиться!

— Должна, — согласился он.