Выйти замуж за виконта

Яркая картинка ее в цепях промелькнула у него в голове. После чего превратилась в более непристойную – она, обнаженная, в цепях, подставленная под его поцелуи, жаждущая его, в то время как он руками ласкает ее грудь, раздвинутые бедра и сладкое горячее место между ними. Боже милостивый, она сведет его с ума. Ему надо быть умнее: зачем поддразнивать ее, когда это ведет к флирту, а флирт, в свою очередь, – к другим вещам.

Он резко отвернулся и пробормотал.

— я сомневаюсь, что король позволит посещения преступников в Тауэре. — Со сбившимся дыханием он подчинял контролю свои бурные желания. – Джеймс вернется в любую минуту, что бы помочь мне одеться, Вам лучше уйти. Прежде чем я закую тебя в цепи в качестве моей жены на всю оставшуюся жизнь.

Он избавился от этой опасной мысли. – И в следующий раз, когда Вы захотите мне что–нибудь подарить, отдайте это Макфи, он проследит, что бы я это получил.

— Почему? – возразила она. – Неужели Вы боитесь, что если впустите меня в эту комнату, я испорчу что–нибудь, не принадлежащее мне?

— Нет, я боюсь, что захочу… – Она посмотрела на него в недоумении, и он добавил резко. – Уходите. Мне надо одеться.

— Но я хотела поговорить с Вами о тонизирующем средстве.

— Не сейчас, Эбби. У меня нет времени.

— Ну, хорошо, — фыркнула она. – Я вижу, что ваш король не единственный, кто думает, что может заставить людей делать так, как он хочет.

Она только подошла к двери, демонстрируя уязвленное чувство собственного достоинства и возмущение, а он уже собирался бежать за нею, что бы просить прощения. Вместо этого Спенсер тупо наблюдал, как закрылась за нею дверь, оставляя его в одиночестве.

Все же ненадолго. Когда он снял сюртук и жилет, возвратился камердинер, который привел слугу с метлой. Слуга немедленно приступил к уборке стекла. Джеймс, несший ведро с горячей водой, подошел к Спенсеру с написанным на лице волнением.

— Аудиенция у короля? – спросил Джеймс. – Вы будите выглядеть как новенький блестящий пенни (2) , милорд.

Спенсер вздохнул. Пора вернутся к делам и вести себя так, как будто аудиенция у короля была честью, а не обременительной обязанностью. — Да. У меня всего час. – Он снял мятую рубашку.

— Мне побрить Вас, прежде чем Вы начнете одеваться, милорд? – спросил Джеймс.

— Полагаю, что король сочтет наличие щетины нарушением правил приличия. Я думаю, лучше всего так и сделать. — Спенсер провел рукой по едва намечающейся щетина на щеках и челюсти. – Только не порежьте меня. Кровотечение в его присутствии скорей всего незаконно.

Его камердинер засмеялся. – Не волнуйтесь, милорд, я буду осторожен. – Джеймс перелил горячую воду в таз и разложил бритвенные принадлежности. Обычно Спенсер не обращал внимания на действия Джеймса, но сегодня он не мог не заметить, как последний вылил немного жидкости из бутылочки в воду для бритья.

Спенсер постучал пальцем по флакону. – Что это?

— Масло бергамота, милорд, что бы смягчить кожу.

Он удивленно посмотрел на камердинера. – Вы всегда пользуешься им, когда бреешь меня?

— Конечно. Любому джентльмену добавляют немного масла в воду для бритья, что бы мыло сильно не сушило кожу. Кроме того, оно придает приятный запах.

Итак, Эбби права. Он обвинил ее в том, что она заставляет походить его на денди, когда все это время его жена просто руководствовалась своим чутьем. Чувствуя себя хамом, он опустился на стул, на который указал его камердинер.

Спенсер ни с кем так сильно не давал маху, как с Эбби. Он не мог открыть рот, что бы ни обидеть ее, или просто не обращал внимания на ее флирт. Это чертовски раздражало. Как прошлой ночью — как она смотрела на него, когда он оставил ее после их возмутительных и неблагоразумных ласк. Большинство женщин на ее месте наказали бы его за то, что он позволил себе такие вольности. Но не Эбби. Она хотела больше. Она всегда хотела больше, чем он мог ей предложить.

Как бы он хотел ей дать это.

Еще больше ему хотелось, что бы она не разбивала эту чертову бутылочку. В комнате стоял сильный запах пролитого тонизирующего средства, которое постоянно напоминало о ней. Он посмотрел на слугу, подметавшего стекло. – Помойте пол, когда закончите здесь с уборкой. И воспользуйтесь чем–нибудь, что бы избавится от запаха. Он настолько силен, что можно задохнуться.

Немного сладости достаточно, что бы превратить его в пускающего слюни раба, валяющегося в ногах женщины, которая пахла этим. Цепи – ха! Если кто и носил цепи в эти дни, так это был он. Он не мог провести ни мига, что бы ни думать обо всех тех способах, которыми он хотел заняться с ней любовью. Какой Тауэр, он хотел бы приковать цепями ее обнаженную к своей кровати и преподать ей урок, что случается с женщинами, которые дразнят мужчин, не задумываясь о последствиях.

— Я сейчас принесу Вашу одежду, — побормотал Джеймс, закончив бритье.

Замучившись от своих эротических фантазий, Спенсер застонал. У него была эрекция. Снова. Черт побери! Ему надо перестать думать о ней прежде, чем Джеймс вернется и заметит выпуклость в его бриджах. Переодеваться было бы дьявольски неловко.