Выйти замуж за злодея

   В окутанной полумраком спальне Соверена не было. Кровать оказалась раскиданной: подушки в беспорядке, сорванное покрывало валялось на полу. Поди, он и ножку кроватную попинал от ярости или вмазал кулаком по изголовью. За шумом бурлящей воды я не услышала, но надеюсь, что дубовый каркас победил!

   Муж нашелся в большой комнате. Одетый в расстегнутую рубашку и штаны он сидел на низком диване. В руке со сбитыми костяшками пальцев был широкий бокал с алкоголем, на полу стояла открытая бутыль. Знаете, я тоже любила поставить под диван в гостиной стакан с морсом, а потом непременно про него забывала и сбивала ногой, а потом оттирала липкое пятно. Но, по всей видимости, Соверен вставать не собирался. Не пока в бутылке оставалась хотя бы капля.

   Услышав мои тихие шаги, он медленно повернул голову. Некоторое время мы рассматривали друг на друга в полной тишине.

   — Тебе не идет черный цвет, — «отвесил» он пьяный комплимент.

   — Следовало остаться в простыне?

   — Я хочу сжечь проклятую простыню, — произнес он и добавил:

— И вообще весь дом.

   — Дом вообще-то не виноват, что ее владелец — спесивый болван.

   — Ты как всегда умеешь подбирать правильные слова. — Муж залпом осушил бокал и, подняв бутылку, плеснул еще.

   — Чистые простыни остались, но если ты возненавидел кровать, то можешь ночевать на диване.

   Собралась вернуться в спальню, но он вдруг принялся исповедоваться:

   — При первой встрече ты ошеломила меня. — Он глотнул из стакана. — Потрясающе красивая нимфа. Нет, теперь-то я понимаю, что ты выглядишь, как милая нимфа, только когда молчишь… но тогда... Ты задевала, провоцировала, дразнила. Накидывалась хуже фурии! Но смотрела всегда одинаково.

   — Как? — заинтересовалась я.

   — Сквозь меня.

   На мгновение мы встретились глазами, и внутри завязался крепкий узел. А он был забавный, этот Соверен Гард, надравшийся неразбавленного виски и посыпавший голову пеплом. На удивление человечный.

   — Наверное, следовало отпустить тебя, но я уже крепко сидел на крючке. С ума сходил. С какой стороны вообще подступиться к девушке, которая превращает любую встречу в поединок? Почему ты решила выйти замуж за первого встречного? — без преувеличений, он выглядел озадаченным. — Я попросил собрать проклятое досье. Ты права, я всегда так поступал — вламывался без приглашения, потому что не привык стучаться в закрытые двери.

   — Ну, ты вломился и узнал историю с Гилбертом, — любезно напомнила я.

   — Более того, нанес визит в его особняк.

   — Тоже открыл дверь ногой?

   — Вроде того. Пожалуй, тот день я готов причислить к одним из худших в моей жизни. И, поверь, просто плохих дней у меня было немало.

   Верилось с трудом, но я оставила при себе ехидство и усмехнулась:

   — Шайла Эммот облила меня грязью?

   — Это был Гилберт. Он наговорил столько… разного, — мрачно поправил он и добавил:

— Я вел себя как полный кретин. Один контракт с этим долгом чего стоит. А свадьба. Выше всяких похвал. От самого себя тошнит.

   — Может, тебе раньше надо было напиться, чтобы пришло озарение? Признайся, ты ведь даже духовнику никогда не каялся.

   — У меня нет ни духовника, ни наставника. Одного пытались сосватать, когда я учился в академии, но мы характерами не сошлись.

   — Значит, я у тебя первая?

   Он одарил меня выразительным взглядом и протянул руку:

   — Придешь ко мне?

   Не хочу оценивать, почему я, не колеблясь, свернулась клубочком у него под боком, прижалась щекой к твердой груди, прислушалась, как ровно и сильно бьется сердце.

   — Расскажешь почему ты связалась с ним? — тихо произнес он. Голос словно вибрировал в его теле.

   — С Гилбертом? — подняла я голову. — Ты знаешь, что у меня есть старший брат, так?

   — И он пропал без вести, — согласился муж.

   — Твой сыщик не выдерживает критики, — фыркнула я. — Трэн не пропал, а сбежал из Города…

   Соверен оказался прекрасным слушателем. Он ни разу меня не перебил, не задал неудобные вопросы, на которые я не захотела бы отвечать. Время катилось к рассвету, заканчивалась наша первая брачная ночь.

   — Все может быть по-другому, Лэри, — тихо произнес муж, когда говорить, казалось бы, стало не о чем.

   — На самом деле, ты был неплох, — призналась я.

   — Я говорю не о постели. Впрочем, о ней тоже.

   — Не переживай. Мне все равно не с чем сравнивать.

   — Господи, женщина, почему ты не знаешь, когда следует просто поддакнуть? — проворчал он.

   Я проснулась от яркого солнечного света, льющего в открытое окно. Ветер надувал легкие занавески, спальню наполнял запах моря и прохладная свежесть. Хотелось поежиться и завернуться в плед, но летом на Кэссле наверняка жарко. В самый раз для теплолюбивой нимфы. Знала бы, что Соверен владеет курортом, внесла бы в соглашение пункт, что имею право в любое время до конца жизни приезжать к морю.

   Самого хозяина местных красот в кровати не оказалось.

   — Рен? — позвала я, но в ответ прозвучала тишина.