Выход 493

— …а Укрытие, — снова не придав словам генерала значения, продолжил Василий Андреевич, — на случай возможной — еще тогда ведь никто не знал, что она очевидна, — он понизил голос, проговорив следующие слова почти шепотом, — ядерной войны. А она еще как была возможна! Помню, масс-медиа во все горло кричали, что угроза есть, а вы… — Он резко обернулся и вонзился взглядом в ошарашенного генерала Толкачева, пришпилив его к спинке стула, как бабочку для коллекции. — Вы, будучи министром обороны, утверждали, что ее нет! Я помню это! Я помню, как вы, сидя в своем кабинете, опровергали слухи, говоря, что конфликт улажен и беспокоиться не о чем!

— Что вы себе позволяете?! — вскочил генерал, опрокинув стул. — Немедленно прекр…

— Вы утверждали, что угрозы нет и войны не будет, тем временем внаглую вырывая под жилыми домами ни о чем не подозревающих людей многоуровневое противорадиационное убежище, именуемое не иначе, как «Укрытие-2»! Со всеми удобствами, с ВИП-квартирами, фонтанами, парком, электронными библиотеками, десятилетним запасом продовольствия…

— Заткнитесь!!! — взревел Толкачев.

— А для кого строилось это Укрытие, уважаемый Сергей Сергеевич, для кого?! Вы забыли? А я помню! Я помню, как эти зажиревшие политики и прочие сливки общества, миллионеры, мать их, втихаря стаскивали сюда свои вещички. Как они покупали у вас места для своих родственников, места, предназначенные для профессоров и ученых-физиков, докторов медицины и биологов, инженеров и конструкторов, в которых мы сейчас так нуждаемся! Вы расквартировали здесь упитанных ублюдков, толстых, разбалованных детей олигархов, для которых были завезены сюда игровые приставки и тысяча дисков с играми, дабы они благополучно переждали, пока наверху пройдет истребление остатка человечества! Для них построили даже танцевальную площадку. — Старый полковник ударил себя кулаком по лбу. — О боже, подумать только — танцевальная площадка!!! Они здесь собирались развлекаться, в то время как их друзья и их семьи, уцелевшие после атаки, превращались в безобразных существ!

— Заткнитесь, — прошипел, побелев лицом, генерал, но с места не сдвинулся.

— Да нет уж, — неожиданно донесся голос из глубины комнаты, куда незаметно ушел до сих пор молчавший полковник Рокотов, — теперь пускай говорит. Имеет право.

Генерал заглянул в его потемневшее лицо и неожиданно для себя понял: это конец. Людей, которые поддерживали бы его независимо от своего мнения, больше не оставалось.

— Я выполнял инструкции, — сиплым голосом сказал Толкачев. — Не забывайте, что я, как и вы, человек военный. Я ничего не делал от своего имени, у меня на все были соответствующие приказы.

— Приказы? А как же метро? — шагнул на свет Василий Андреевич. — Кто отдавал приказ? На то время уже некому было давать вам инструкции. Вы сами себе были командиром, не так ли, Сергей Сергеевич?

Генерал весь задрожал, будто под ним дозревал, готовый взорваться в любое время, вулкан, глаза стали как две черные пуговицы, а пальцы то и дело сжимались в кулаки. Если бы у него было оружие, оно несомненно уже было бы направлено в лицо Василия Андреевича, но оружия у него не было. Поэтому он, сраженный и беззащитный, лишь опустил голову и закрыл глаза, готовясь услышать то, о чем пытался забыть на протяжении многих лет.

— Может, вам тоже напомнить, как вы решили, будто все, кто нашел свое убежище в метро, уже «мутировали», перестали быть нормальными людьми? Напомнить? Это же вы решили судьбу сотен тысяч человек, укрывшихся в городской подземке. Да, они были больны и голодны, да, они оказались не приспособлены к подземной жизни без газа и электричества, да, они зверели от отчаяния и поэтому нападали на ваших сталкеров и вояжеров наверху. Но они были нормальны! Нормальны, черт вас дери!!! А у нас было два склада медикаментов, семь складов продовольствия, не считая вещевых и прочих запасов, и мы им ничего не дали! Мы им ничем не помогли. Мы помогли им умереть, взорвав выходы из метро или установив занавесы. Кого вы обманываете — это же вы их всех убили! Вы!!!

Последние слова Василий Андреевич прокричал так, что его услышали и на дальних заставах, не говоря уже о том, что почти весь их разговор, начиная с самого начала, был слышен всем, кто находился неподалеку от дома Советов. Без преувеличения, под двухэтажным зданием, упирающимся крышей в бетонный потолок, стояли едва не четверть жителей Укрытия, ловя каждый звук и каждое слово, долетающее наружу сквозь приоткрытые окна и тонкие стены.