«Выход»

Да и как настоящий знаток пустыни, проводник и оперативный сотрудник с огромным опытом, он мог представлять немалую ценность. Он знал, что давно находится, что называется, «в списках» у сотрудников компетентных органов Севера. В общем, некоторые шансы перебраться на Север у него были. Поэтому уполномоченный теперь терпеливо ждал, глядя, как северяне тихо переговариваются между собой. Он не торопясь докурил сигарету, тщательно затушил окурок и покосился на отцов-командиров. Те тоже были полны терпения. Тоже ждали. И тогда Тормышов, выслушав Кораблёву и согласно покивав, повернулся к уполномоченному.

– Андрей Николаевич, – начал он, – у нас к вам есть предложение.

– Я внимательно вас слушаю.

Антоний взглянул на свою спутницу, словно ища поддержки, и продолжил:

– Институт решил предпринять экспедицию. Нам очень нужно побывать в том месте, которые вы описали.

Горохов чуть развёл руками: и что?

– Мы хотим, чтобы вы сопровождали научную группу.

Уполномоченный указал пальцем на бумаги, что лежали перед северянином, и сказал:

– Там в рапорте лейтенанта должны быть указаны почти точные координаты этого места. И вам там потребуется не столько проводник, сколько отделение хороших солдат.

– Хорошие солдаты будут, – произнесла Кораблёва, – но мне бы хотелось, чтобы вы лично участвовали в экспедиции.

– Зачем? – просто спросил Горохов. Он собирался упрямиться. Во-первых, ему действительно не хотелось возвращаться в те адские места, а во-вторых, если они его туда и уговорят пойти, то уж совсем не за «просто так».

– Мне было бы спокойнее, если бы такой опытный человек был в экспедиции, – продолжала Кораблёва. – У нас, кроме вас, больше нет знакомых проводников, которые работали в тех широтах.

Она бросила взгляд на своего спутника и после того, как он одобряюще кивнул, сказала:

– Мы готовы предложить вам три сотни рублей.

– Да, – тут же поддержал её Тормышов, – три сотни ваших рублей, медью или оловом, любым материалом, который вы выберете, или эквивалент трёх ваших сотен деньгами Северной Конфедерации.

Деньги были, что сказать, немалые. И Бушмелёв и Воронин смотрят на него молча, они ничего ему, конечно, советовать не будут, хотя понимают, что его согласие было бы Трибуналу полезно. Но у уполномоченного свои планы. И он в свою очередь спрашивает:

– И когда вы планируете эту… экспедицию?

– Как можно раньше, – сразу отзывается Кораблёва. – Вы видели это место восемь… нет, девять дней назад, ещё столько же нам придётся туда добираться. Плюс ещё пару дней на организацию экспедиции.

Она хотела ещё что-то добавить, но Горохов – кажется, огорчив всех присутствующих, – твёрдо произнёс:

– Нет. Я не готов туда ехать… Мне нужно отдохнуть…

Тормышов среагировал сразу, уполномоченный ещё не закончил, а он уже начал говорить:

– Андрей Николаевич… Понимаете, в чём дело… Это уникальное место, это настоящий, как мы его называем, «выход» пришлых. И это место не стационарно. Мы натыкались на остатки подобных объектов, на рассказы очевидцев о таких местах, но всё это было с временным лагом. И очевидцы были не очень убедительные, никто так близко к «выходам» не подходил и тем более не делал замеров радиации, не видел этих капель на стволах, нам нужно ехать туда как можно быстрее.

Горохов лишь взглянул на него, и ответил:

– В десять температура превышает шестьдесят градусов, и ниже шестидесяти она опускается только после четырёх часов пополудни. В два, – Горохов снова указывает пальцем на кипу бумаг перед Тормышовым, – я там указывал, один раз она добралась до семидесяти двух. Это очень непросто, пересиживать дневную жару на двухметровой глубине в яме у термитника.

– Андрей Николаевич, температурный пик уже пройден, – сообщила Кораблёва, – таких температур, которые застали вы, в этом году уже скорее всего не будет.

– Наверное, семидесяти двух градусов не будет, – согласился Горохов, – но мне и шестидесяти восьми будет много.

Тут неожиданно взял слово непосредственный командир старшего уполномоченного, комиссар Бушмелёв.

– Хотелось бы заметить, – начал он, – что всем солдатам, что были с нашим уполномоченным на том задании, потребовалась реабилитация. Все люди пережили серьёзные тепловые перегрузки. Они все сейчас в госпитале.

Кораблёва, может, чуть раздосадованно взглянула на комиссара и сказала быстро:

– У нас будет с собой новое оборудование, которое поможет пережить даже более высокие температуры.

– У вас будут переносные персональные холодильники? – спросил уполномоченный.

– Почти, – неожиданно согласилась Кораблёва. – У нас есть костюмы для экстремальных широт. Они уже проверены.

Уполномоченный взглянул на комиссаров, но те не собирались принимать решение за него: ты сам давай, Андрей Николаевич.

И Горохов пару секунд подумал и, покачав головой, ответил:

– Вы меня, конечно, извините, но пока я не готов вам помочь.

Кораблёва что-то хотела сказать, но он остановил её жестом:

– Мне нужно хоть немного отдышаться. Может, через месяц.

Глава 13