Выход из кризиса есть!

Через несколько дней после краха «Lehman Brothers» эта современная версия массового изъятия вкладов вызвала хаос не только в финансовой системе, но и в финансировании реального сектора. Самые надежные заемщики — правительство США и крупные корпорации с солидным чистым доходом — все еще могли занимать под низкие проценты, но заемщики, которые выглядели даже чуть менее надежными, либо не получали кредиты, либо были вынуждены платить по ним очень высокие проценты. На графике внизу показана прибыль от «высокодоходных» корпоративных облигаций, или «токсичного мусора», ставка по которым до кризиса не превышала 8 %. После краха «Lehman Brothers» она взлетела до 23 %.

Эффект «Lehman Brothers»: высокодоходные корпоративные облигации

Ставки процентов на все активы, кроме самых надежных, после краха «Lehman Brothers» 15 сентября 2008 года резко пошли вверх, способствуя вхождению экономики в крутое пике.

Источник: Федеральный резервный банк Сент-Луиса.

Перспектива полной несостоятельности финансовой системы заставила государственных деятелей сосредоточиться на происходящем, и, когда пришла пора спасать банки, они действовали эффективно и решительно.

ФРС выдала банкам и другим финансовым структурам огромные кредиты, чтобы они не испытывали недостатка в наличных деньгах. Кроме того, были введены разнообразные договоры ссуды, позволившие заткнуть ресурсные дыры, образовавшиеся из-за проблем у банков. После двух попыток администрация Буша провела в конгрессе программу по спасению проблемных активов, в соответствии с которой создавался фонд помощи в объеме 700 миллиардов долларов, использовавшийся в основном для выкупа закладных у банков, что повышало их капитализацию.

Такой метод финансовой помощи подвергался серьезной критике. Банки действительно нужно было спасать, но правительству следовало настоять на более жестких условиях, потребовав за срочную помощь больший процент. В то время я призывал администрацию президента Обамы ввести в «Citigroup» и, возможно, еще нескольких банках внешнее управление, но не для того, чтобы управлять ими в долгосрочном плане, а для того, чтобы налогоплательщики получили полную компенсацию, когда — и если! — банки восстановятся благодаря помощи государства. В противном случае правительство, в сущности, выдаст огромную субсидию акционерам, которые при любом исходе ничего не теряют.

Несмотря на то что финансовая помощь проводилась на слишком щедрых условиях, в целом она принесла пользу. Крупные учреждения были спасены, доверие инвесторов восстановлено, и к весне 2009 года финансовые рынки более или менее вернулись на исходные позиции, когда большинство заемщиков, хотя и не все, снова могли получить ссуду под вполне приемлемые проценты.

К сожалению, этого оказалось мало. Без хорошо отлаженной системы финансов невозможно обеспечить процветание. Стабилизация этой системы является необходимым, но не достаточным условием. В чем Америка действительно нуждалась, так это в плане спасения реальной экономики, производства и рынка труда — таком же эффективном и адекватном стоящей задаче, как план спасения финансов. Но Америке не удалось даже приблизиться к достижению этой цели.

Неадекватное стимулирование

К декабрю 2008 года члены переходной команды Барака Обамы готовились взять на себя управление экономикой США. Уже было ясно, что перспективы у них мрачные. Падение цен на недвижимость и многие акции нанесло сокрушительный удар по благосостоянию американцев. По сравнению с 2008 годом денег, уплаченных при покупке жилья, было меньше на 13 миллиардов долларов — сумма, эквивалентная стоимости произведенных за год товаров и услуг. Потребительские расходы, естественно, резко снизились — как и расходы бизнеса, который также страдал от последовавшего кризиса кредитования, поскольку не было никаких причин расширять дело, лишившееся клиентов.

Что следовало предпринять? Обычно первой линией обороны против рецессии становится Федеральная резервная система, которая при замедлении темпов роста экономики, как правило, снижает процентные ставки, но краткосрочные ставки, устанавливаемые ФРС, уже приближались к нулевым, и уменьшить их было невозможно.