Выход Силой

Дальше, и без того сорванный урок превратился в какой-то фарс. Женская часть класса завалила растерявшегося учителя совершенно бессмысленными с мужской точки зрения, но, на счастье – не требующими ответа, вопросами об «ути-пусички» детенышке милого морского змея. Я лично что-то не припомню, чтоб Рославский высказывался однозначно в пользу дракона. Помнится, он говорил, что это может быть любое морское существо. От собственно дракка, скажем, кальмара или морского огурца.

Мне, кстати, этот девчячий базар даже нравился. С удовольствием разглядывал воркующих одноклассниц, не переставая удивляться им, вдруг открывающимся с неожиданной стороны. Всматривался в, ставшие вдруг почти незнакомыми, лица.

Ратимир Ратиборович еще несколько раз подтвердил, что, по его мнению, заплывшее из океана существо испытывает острую потребность в магической энергии. Но бомбардировка уточнениями и комментариями завершилась только после того, как он рявкнул:

- Да-да-да! Оно питается! Да! Если бы нашелся человек с достаточно большим потенциалом, согласившийся передать часть Силы пришельцу, мы могли бы в точности определить видовую принадлежность этого существа...

Мелькнувшую в голове идею спугнула Ксения. Заметил, что она стала как-то нервно реагировать на оказываемое мною внимание другим девушкам. А я, благоразумно не стал открывать свой маленький секрет. Не стал объяснять ей, что, на самом деле нет никаких других. Потому как ее саму я в качестве особы женского пола не воспринимал. Соратник, друг с несколько вывернутым способом мыслить, интересный собеседник с нечеловеческой логикой – да. Девчонка, которую хотелось бы затащить в постель – нет.

- Все в силе? – прошептала Баженова. – Я про твой поход.

- Конечно, - кивнул я. Идиотская привычка и не собиралась меня покидать. – Что ты решила?

Разведчики из начальных классов уже давно, в самом начале урока, обнаружили «бубнилку» на территории кампуса, и теперь отслеживали его перемещения. Не забывая сообщать об этом, конечно. Потом, когда наступит время, шустрые одноклассники Добружко Утячича завлекут человека в укромное место. А дальше в дело должен был вступить я. Ну, или мы с Ксенией, если она примет верное решение.

О сути и причинах операции я ей не рассказывал. Сказал только, что поход может закончиться большими проблемами для нас, что с напарником все решится гораздо легче и проще, и что, когда все закончится, я смогу ей полностью доверять. Ине солгал ни единым словом.

Оказалось, что для принятия решения девушке нужно было больше информации.

После уроков, так и не дождавшись от Баженовой окончательного ответа, заторопился домой, в общежитие. А Ксения, как та дрессированная собачка, которой не нужен поводок, чтоб идти рядом с ногой хозяина, семенила следом.

- Постой. Да остановись же ты. Твоя милость...

Сообщения от малолетних разведчиков сыпались почти непрерывно. Телефон, переведенный в беззвучный режим, вибрировал без пауз. Ребятишки, устав бегать за чрезвычайно деятельным шофером Ормссона, паниковали, опасаясь привлечь внимание лицейской стражи и, в частности, самого колдуна-начальника. Время поджимало, и тратить даже лишние секунды на объяснения с дочерью наемников, было просто преступно.

- Да или нет, - прорычал я, останавливаясь и разворачиваясь лицом к девушке. – Выбор прост. Ну?

- Ты же не собираешься никого убивать? – заглядывая в глаза, торопливо выговорила та. – Ведь так?

- Тебе-то что? – дернул я бровью. – За твои поступки все равно отвечаю я.

- Ну, да-да. Я помню. Мне следует переодеться во что-то более удобное?

- Бегом. Встречаемся у гаража стражи.

Совсем не просто в кампусе полном любознательными детьми было найти укромное место. И, клянусь, без советов облазивших здесь все закоулки, приятелей Утячича, ничего бы у меня не вышло. В жизни бы не догадался, что с задней сторонылицейской котельной, которая сама, в свою очередь, скрывалась за гаражами стражи, имеется еще одна пристройка. Старый, сбитый из потемневших от времени досок, сарай, в котором складировали вышедшую из употребления мебель. Парты словно с картинок о школе конца прошлого века, комоды, где-то потерявшие выдвижные ящики, допотопные табуретки и несколько длиннющих лавок. Еще что-то в этом роде, но покрытое таким толстенным слоем пыли, что идентификации не поддавалось.

Амбарный навесной замок на широких, двустворчатых дверях в этом месте упокоения старых досок был чисто символический. Большой и с толстенными дугами, но настолько ржавый, что легко открылся, стоило дернуть посильнее. Куда сложнее было пристроить его потом обратно, чтоб при беглом осмотре казалось, что все осталось по-прежнему. Но справился, закончив на этом основные приготовления к грядущему допросу наглеца, посмевшего рыться в моих вещах.

Пока бежал в свою комнату – в школьной форме не особенно удобно заниматься физическими упражнениями, так что следовало надеть что-то более удобное – перебирал в уме давно приготовленный список вопросов. Опасался, что после адреналинового шторма в крови, могу позабыть спросить у «бубилки» что-нибудь важное.