Выход воспрещен

Так вот, фиг с ней, с «Зарей», с Дремучим и прочими глобальными вещами. Всё дерьмо заварилось в этом мире с мелких происшествий, а именно — каждый тракторист понял, что имеет шанс научиться летать. Или стрелять лучами или управлять техникой… неважно. Да и хрен с ними, со способностями, одно только изменение организма от поганой светящейся деревяшки уже многое давало! Как в физических кондициях, так и в сопротивляемости чему угодно, от насморка до мандавошек. Не так, чтобы тетя Галя могла поднять жигуль или ходить голой по морозу, но более чем заметно. А Дремучий где? В Сибири, мать его.

И теперь представьте себе картину Репина маслом «Приплыли». Причем, картина была усугублена тем, что реактор «Зари» рванул в Сибири, а зон аномальных на планете возникло пять: кроме Дремучего еще были Западная Африка, Южная Америка, Канада и Австралия. Как? Я не знаю, но интересуюсь. Ты 548 225 квадратных километров в полной глуши никак забором не огородишь, хоть повесься.

Желающие летать трактористы устроили на планете такое, что даже сейчас, в 1991 году, когда всё это лет шесть как устаканилось, за что человечество заплатило реально огромную цену. Сиротские дома, типа того, выпускником которого я стану завтра, — часть этой цены.

Ладно, я особо-то про неогенов не знаю, не положено пока, потому как несмотря на внешность, силу и вес, у меня еще ничего не пробудилось, кроме чрезвычайно гнусной ухмылки, от которой и у товарища майора матка опускается, если я не в настроении. Может быть, не пробужусь или не пробудюсь вообще никогда, вот такой я специальный мальчик, потому как люто запаздываю в развитии по сравнению со своими однокашниками, в смысле другими неогенами.

А вот закончить сиротский дом — это да. Это повод для очень нехилой гордости.

Суть этого грустного изобретения прошедших лет была насквозь прагматичной для советских товарищей. Есть детский дом, о котором знают все, а есть сиротский. Если товарищ ребенок в детском доме демонстрирует успехи, сознательность, дисциплину и ум, то в 12 лет он получает право переехать в сиротский дом, где ему государство выделяет самую настоящую однушку. И стипендию на прокорм. Вся многоэтажка только для сирот, на чуть ли не тысячу голов лишь пара семей со взрослыми, курирующими всё это дело, а попутно раздающими детям советы и мелкие бытовые уроки. Но живём мы тут сами, самостоятельно. Старшие помогают младшим сварить себе пожрать, каждый четверг квартиры обходит приезжающий диетолог, придирчиво проверяющий, что мы себе наворотили, а в остальном — живи как знаешь.

Только если залетишь или оценки упадут, то отправят назад в детдом. Не то чтобы в советских детдомах плохо и грустно, но тот, кто с 12 до 18 прожил в сиротском — получает штамп в паспорте. Эта отметка является очень толстым рекомендательным знаком куда угодно, сообщая всем и каждому, что ты с 12 лет заботишься о себе, учишься отлично, и вообще кремень человек с чувством ответственности размером с Джомолунгму. Для меня, с моей внешностью отбитого хулигана, панка, рокера, наркомана (как только не называли!!) эта отметка в паспорте была как свет в окошке, который я планировал доставать из штанин при каждом удобном случае и с наслаждением пихать в каждую подозрительную по отношению к хорошему мне рожу!!

Настроение испортилось еще сильнее, от чего я, рывком подскочив с кровати, отряхнул майку, бросил еще один взгляд в мутное зеркало, а затем выскочил на улицу. Съем мороженое! Куплю сраный пломбир у тетки за уличным прилавком, а затем сяду на скамейку и буду его нагло жрать!

Если кто-то из вас, мои воображаемые слушатели, думает, что клёво быть перерожденным в неосапа молодым отличником, да еще и с будущими способностями, да еще и сильного, то имею честь выслать вас в глубокую вонючую дупу!

Ни черта это не клево.

Это настолько не клево, что вы даже себе не представляете.

Первое. Если я в зеркале вижу юного пацаненка, который слегка упарывается по року и мажет рожу пудрой с тенями, то окружающие — нет. Я их, окружающих, напрягаю, причем сильно. Это Кийск, обычный советский город смешанного типа, но неосапам тут делать нечего на постоянной основе. Да и мало нас в процентном отношении к нормальным людям. Мы, неосапы, испытываем большие сложности с размножением по причине больших различий в генокоде. Но… напрягаю я окружающих отнюдь и не только своей внешностью, но и чем-то еще, потому как уверенно могу сказать: привыкнуть ко мне невозможно. Шарахаются все, даже корыстная Иришка дёргалась, если была морально не готова увидеть перед собой мою рожу. Итог: я жив и с нормальной психикой только потому, что мне на самом деле 58 лет, если суммировать обе жизни. Обычный пацан от такого отношения к себе съехал бы чердаком давным-давно. Я-то чуть не съехал.