Выхода нет

Чайник наконец закипает, и я начинаю шарить в шкафу в поисках кофе. Осталась только банка дешевого растворимого, который Алекс держит для рабочих и водопроводчиков. А весь этот выпендрежный, в зернах, уже давно закончился. Хотя, с другой стороны, дешевый растворимый – это по-своему круто.

Не успеваю я налить воду в кружку, как звонит телефон.

– Алекс?

– Нет, босс. Это я, Гислингхэм.

Чувствую, что краснею. Неужели он услышал в моем голосе то отчаяние, которое услышал я сам?

– В чем дело, Гис?

– Простите, что так рано, босс. Я на Саути-роуд. Ночью здесь был пожар. Они всё еще пытаются взять пламя под контроль.

– Пострадавшие?

Ответ я знаю еще до того, как задаю вопрос. Иначе Гис не звонил бы мне в 5.45 утра.

Слышу, как он втягивает воздух.

– Пока всего один, босс. Маленький малыш. Есть еще мальчик постарше, но они смогли вовремя добраться до него. Он жив – правда, еле-еле. Его отвезли в Джон Рэд.

– А родителей не нашли?

– Пока нет.

– Твою мать!..

– Знаю. Мы пытаемся скрыть это от прессы, но тут лишь вопрос времени… Жаль вытаскивать вас из постели и все такое, но, мне кажется, вам следует приехать.

– Я все равно не спал. Сейчас подъеду.

* * *

На Саути-роуд Гислингхэм убирает телефон в карман. Он не был уверен до последнего, звонить или не звонить. Фаули в последние дни совсем не в форме, хотя Гис никогда не произнесет этого вслух, и даже сама мысль об этом заставляет его почувствовать себя виноватым. И дело не во вспыльчивости шефа, хотя и в этом тоже. Он какой-то отстраненный. Озабоченный. Не пришел на рождественскую вечеринку… но это не обязательно о чем-то говорит. А с другой стороны, по участку циркулируют упорные слухи о том, что от него ушла жена, и, судя по тому, как отглажены его сорочки, это вполне возможно. У самого Гислингхэма сорочки тоже отглажены не ахти, но это все потому, что он гладит их сам. И так и не научился справляться с воротничками…

Гислингхэм поворачивается и возвращается по грязной подъездной дороге к дому. Пламя уже сбито, но пожарные в СИЗОД продолжают направлять струи воды в окна, отчего в темное небо вырываются громадные клубы дыма. Воздух полон сажи и запаха горящего пластика.

К нему, хрустя сапогами по гальке, подходит руководитель тушения пожара.

– Не для протокола – это почти точно поджог. Но понадобится какое-то время, прежде чем следственная группа сможет войти внутрь. Похоже, что полыхнуло в гостиной, но потолок там весь обвалился, так что на меня прошу не ссылаться.

– То есть там могут быть еще трупы?

– Возможно. Но в том месте рухнули три этажа обломков. Одному богу известно, сколько времени потребуется, чтобы разобрать их. – Пожарный снимает шлем и вытирает лоб тыльной стороной руки. – О мальчике ничего не слыхать?

– Пока ничего. Один из моих коллег поехал с ним на «Скорой». Скажу, если будут новости.

Пожарный морщится. Слишком давно он тушит пожары и все понимает. Делает глоток воды.

– А Куинн что, празднует?

– Это мое дело. – Гислингхэм качает головой. – Я исполняю обязанности детектива-сержанта.

– Я уже слыхал, что Куинн влип в какое-то дерьмо. – Пожарный приподнимает одну бровь. – Хотя не предполагал, что все так серьезно…

– А вот это не мое дело. – Гислингхэм пожимает плечами.

Несколько мгновений пожарный смотрит на него поблескивающими ярко-синими глазами.

– Надо время, чтобы привыкнуть к этому, правда? – говорит он наконец. – Я про «быть за старшего». – Отбрасывает бутылку в сторону и идет к пожарной машине, похлопав на ходу Гислингхэма по руке. – Не тушуйся, приятель. В жизни надо уметь использовать свой шанс. За тебя это никто не сделает.

В общих чертах это то же самое, что сказала Гислингхэму его жена. Это – и то, что Гарет Куинн сам влип в эту историю, а им лишние деньги не помешают, особенно теперь, когда Билли так быстро растет, и вообще, разве они должны что-то Куинну? Гису хватило ума отнестись к этому вопросу как к чисто риторическому.

Детектив осматривается кругом и направляется в сторону постового, стоящего за полицейской лентой. На улице собрались зеваки, но, принимая во внимание раннее время и холод, их не так много. Хотя Гислингхэм замечает среди них журналиста из «Оксфорд мейл», который вот уже десять минут тщетно пытается привлечь к себе его внимание.

– Вы уже начали подомовой обход? – обращается Гислингхэм к констеблю.

– Только что, сержант. Пока смогли найти троих. Немного, но…

– Да, я знаю. Все разъехались на праздники.

Подъезжает машина, и из нее кто-то вылезает. Вылезает резко, с важным видом, демонстрируя свое удостоверение. И не только удостоверение – Гислингхэм глубоко вздыхает, – машину тоже.

* * *