Выхода нет

Ванечка, стоявший до того момента смирно, и только напряженно всматривающийся в собачий силуэт и время от времени восторженно гугукавший, переключил свое внимание на проверяющего, и, к Артемову ужасу, вдруг оскалил зубы и недобро загудел. Он так вдруг испугался за него, что забыл и всю свою неприязнь к этому созданию, и то, что и сам пару раз с трудом подавлял в себе желание пнуть его как следует.

Проверяющий сделал невольный шаг назад, неприязненно уставился на Ванечку и процедил: — Уберите это. Немедленно. Или это сделаю я. — Простите пожалуйста, господин офицер, он не понимает, что делает, — с удивлением услышал Артем собственный голос.

Михаил Порфирьевич с с признательностью глянул на него, а проверяющий, быстро прошелестев его паспортом, ткнул его назад Артему и холодно сказал: — К вам вопросов нет. Можете проходить.

Артем сделал несколько шагов вперед и замер, чувствуя, что ноги не слушаются его. Офицер, равнодушно отвернувшись от него, повторил вопрос про фотографию. — Видите ли, дело в том, что, — начал было Михаил Порфирьевич, и, спохватившись, добавил, — господин офицер, дело в том, что у нас там нет фотографа, а на других станциях это стоит неимоверно дорого, у меня просто нет денег, чтобы сделать снимок… — Раздевайтесь! — прервал его тот. — Прошу прощения? — севшим голосом протянул Михаил Порфирьевич, и Артем увидел, как у него дрожат ноги.

Он снял рюкзак и поставил его на пол, совершенно не думая о том, что делает. Есть такие вещи, которые не хочешь делать, даешь себе зарок не делать, запрещаешь, а потом вдруг они происходят сами собой, их даже не успеваешь обдумать, они не затрагивают мыслительные центры, они происходят, и все, и остается только удивленно наблюдать за собой, и убеждать себя, что твоей вины в этом нет никакой, просто это случилось само.

Если их сейчас разденут и поведут, как тех, к трехсотому метру, Артем достанет из рюкзака свой автомат, переведет переключатель на режим автоматического огня и постарается уложить как можно больше этих нелюдей в камуфляже, пока его не застрелят. Больше ничего не имело значения. Не важно было, что прошел всего день с тех пор, как он встретил Ванечку и старика. Не важно, что его убьют. Что будет с ВДНХ? Не надо думать о том, что будет потом. Есть вещи, о которых лучше просто не думать. — Раздевайтесь! — тщательно артикулируя, повторил офицер. — Обыск! — Но позвольте… — пролепетал Михаил Порфирьевич. — Мааалчать! — гаркнул тот. — Быстрей! — и, подкрепляя свои слова, потянул из кобуры пистолет.

Старик начал торопливо расстегивать пуговицы своей куртки, а проверяющий отвел руку с пистолетом в сторону и молча наблюдал, как тот скидывает фуфайку, неловко прыгая на одной ноге, снимает сапоги, и колеблется, расстегивать ли брючный ремень. — Быстрей! — взбешенно прошипел офицер. — Но… Неловко… Понимаете… — начал было Михаил Порфирьевич, но тот, окончательно выйдя из себя, сильно ткнул его кулаком в зубы.

Артем рванулся вперед, но сзади его тут же схватили две сильные руки, и сколько он не старался выкрутиться, все было бесполезно.

Тут произошло непредвиденное. Ванечка, который ростом был чуть не в два раза ниже головореза в черном берете, вдруг ощерился и с животным рыком ринулся на обидчика. Тот никак не ожидал подобной прыти от убогого, и Ванечке удалось вцепиться ему в левую руку и даже ударить его ладонью в грудь. Но через секунду офицер опомнился, отшвырнул Ванечку от себя, отступил назад и, вытянув руку с пистолетом вперед, выстрелил. Выстрел, усиленный эхом пустого туннеля, ударил по барабанным перепонкам, но Артему показалось, что он все равно слышит, как тихо всхлипнул Ванечка, садясь на пол. Он еще кренился лицом вниз, держась обеими руками за живот, когда офицер, носком сапога опрокинув его навзничь, с брезгливым выражением на лице нажал на спусковой крючок еще раз, целясь в голову. — Я вас предупреждал, — холодно бросил он Михаилу Порфирьевичу, который, застыв на месте, с отвалившейся челюстью смотрел на Ванечку, издавая грудные хрипящие звуки.

В этот момент у Артема все померкло перед глазами, и он ощутил в себе такую силу, что опешивший солдат, державший его сзади, чуть не упал на пол, когда он рванулся вперед. Время растянулось для него сейчас, и его как раз хватило, чтобы схватиться за ручку автомата и, щелкнув предохранителем, дать очередь прямо сквозь рюкзак в пятнистую грудь офицера.

Он только и успел — удовлетворенно заметить, как вырисовывается черный пунктир пулевых отверстий на зелени камуфляжа.

Глава 9

— Через повешенье, — заключил комендант.

Нещадно стуча по барабанным перепонкам, грянули аплодисменты.

Артем с трудом приподнял голову и осмотрелся по сторонам. Открывался только один глаз, другой совсем заплыл — эти молодчики старались изо всех сил. Слышал он тоже не очень хорошо, звуки словно пробивались сквозь толстый слой ваты. Зубы вроде были все на месте. Хотя, с другой стороны, зачем ему теперь зубы?