Выхода нет

Добравшись до дома, я сую замороженную еду в микроволновку, включаю компьютер на кухне и открываю ссылку, которую переслал мне Гоу. Это сюжет из «Преступлений, потрясших Британию»[85]. Я позволяю себе улыбнуться – неудивительно, что Гоу столь прилежно изучает подобные шоу. Но он прав в том, что касается этого дела: прошло уже десять лет, но я его помню. Кристофер Фостер, миллионер из Шропшира, с особняком и гаражом, полным спортивных машин, конюшнями беговых лошадей и отличной коллекцией охотничьих ружей. Их-то он и использовал. Сначала на животных, а потом на жене и дочери. Передо мной леденящая душу съемка с камер наружного наблюдения, на которой он в три часа утра убивает своих лошадей, а потом таскает канистры с бензином, начав с фургона для перевозки лошадей, чтобы заблокировать подъездную аллею. Спокойная, целеустремленная фигура с лицом, лишенным всех черт из-за низкого качества съемки. Через несколько минут дом и надворные постройки вспыхивают, а Фостер лежит в своей постели, все еще живой, и дожидается, когда пламя доберется до него.

Раздается сигнал таймера, и я вытаскиваю свою хилую лазанью. А потом вновь включаю видео. Интереснее всего смотреть на людей, которые знали Фостера лично. На его личного помощника, который характеризует его как человека, склонного к состязательности и полному контролю над окружающими. На его брата, рассказывающего о том, как Фостер издевался над ним в детстве. А потом в дело вступают психологи, которые начинают рассуждать, стал ли основной причиной произошедшего финансовый крах Фостера или во всем виновата его тайная жизнь, о которой не знала ни одна живая душа и которая вдруг оказалась под угрозой немедленного и полного разоблачения…

Потом звонят в дверь, и, открыв ее, я оказываюсь на мгновение ошарашенным: передо мной стоит человек в светоотражающем костюме, черных легинсах, велосипедной каске и с поясной сумкой. Выглядит он в точности как разносчик еды.

– Простите, но вы, по-видимому, ошиблись. Я ничего не заказывал.

– Инспектор Фаули? – обращается он ко мне. – Я Пол Ригби. Эксперт пожарно-спасательной службы.

– Черт… простите меня. Я вас не узнал.

– Надеюсь, вы не возражаете, что я явился без приглашения? Живу я всего в миле от вас, так что мне показалось, что так будет проще, чем по телефону.

– Ну конечно. – Я делаю шаг в сторону и открываю дверь. – Заходите.

Он переступает через порог и начинает вытирать ноги о коврик.

– Я ненадолго, – говорит Ригби. – Жены сегодня вечером нет дома, и мне надо возвращаться к детям. Но мы кое-что нашли, и я решил, что вы захотите это увидеть.

Я жестом приглашаю его на кухню и прохожу вслед за ним. Он отказывается от вина, но соглашается выпить безалкогольного пива, бутылка которого уже давно одиноко болтается в холодильнике.

Взглянув на экран лэптопа, Ригби видит изображение дома Фостера сразу же после пожара: провалившаяся крыша, само здание, продолжающее дымиться, и тент экспертов-криминалистов, натянутый над тем местом, где лежат тела погибших.

– Не похоже на Саути-роуд…

– Это дом Кристофера Фостера.

Очевидно, что в дальнейших объяснениях он не нуждается.

– Значит, мои люди не единственные, кто считает, что это дело рук кого-то из членов семьи, – Ригби кивает. – Вы тоже к этому пришли, правда?

– Мы только что узнали, что Эсмонд в тот вечер вернулся в Оксфорд, – я протягиваю ему открывалку, – и времени на то, чтобы все поджечь, у него было более чем достаточно.

– А жена и дети спали в доме. – Это не вопрос, а констатация факта – Ригби давно в профессии.

– Так о чем вы хотели со мной поговорить? – Я глубоко вздыхаю.

Он достает телефон из сумки и начинает что-то искать в альбоме.

– Мы нашли вот это.

Передо мной зажигалка. Почерневшая, как и всё в этом доме, но под слоем сажи видно, что она металлическая. Золотая.

– Если верить клейму, сделана в тысяча девятьсот пятьдесят четвертом году, – поясняет Ригби.

Я продолжаю вопросительно смотреть на него, и он кивает.

– Литое золото. Должно быть, стоит уйму денег.

– И где же вы ее нашли?

– В гостиной. Мы еще не расчистили все помещение, но я посчитал своим долгом сразу же сообщить вам об этой находке. Мы сами не знали, что это такое, пока не отчистили ее.

– Полагаю, что об отпечатках пальцев спрашивать глупо.

– Огонь об этом позаботился. – Он качает головой. – Но тут есть кое-что еще… – Ригби находит еще одно фото и протягивает мне телефон. На одной стороне зажигалки – гравировка:

Майклу в восемнадцатый день рождения. С любовью, от мамы и папы.

Я поднимаю глаза на Ригби, и он пожимает плечами.

– Естественно, что мы никогда не узнаем, где она находилась перед тем, как обрушился потолок. А могла она быть где угодно – на кофейном столике или в одной из верхних комнат…

– Но, будучи курильщиком, он должен был носить ее с собой, или нет?

– А вы как поступаете?

Конечно, ношу с собой. Это одна из тех вещей, которые я проверяю совершенно автоматически: ключи, телефон, зажигалка…