Выхода нет

В.: Только десятью? У.Г.: Или сотней разных способов. [Смех] Я овладел богатым словарным запасом. Можно использовать разные слова, чтобы сказать одно и то же.

В.: Итак, нет никакого способа увидеть то, что, как я думаю, я вижу.

У.Г.: Ты никогда ничего не видишь. Физический глаз ничего не говорит. Ты никак не можешь отделить себя от того, на что ты смотришь. У нас есть только сенсорные ощущения. Они ничего не говорят о вещи – например, что это фотоаппарат. В тот момент, когда ты распознаешь, что это фотоаппарат, и при этом фотоаппарат Sony, ты уже отделил себя от него. То есть, что ты делаешь на самом деле, так это переводишь чувственное восприятие в понятия знания, которое у тебя имеется об этом. Мы никогда ни на что не смотрим. Смотреть слишком опасно, потому что это «смотрение» разрушает непрерывность мышления.

Мы проецируем знание, которое у нас есть о том, на что мы смотрим. Даже если ты говоришь, что это объект, не давая ему названия, как, скажем, камера, знание уже подключилось. Студенту-философу хорошо без конца рассуждать об этом, отделяя объект от слова или отделяя слово от вещи. Но на самом деле, если ты сказал, что это объект, ты уже отделил себя от него. Даже если ты не называешь его или не опознаешь его как нечто, не называешь его камерой, видеокамерой, ты уже отделил себя от него.

Все это уже заложено в компьютере. Мы не осознаем тот факт, что у нас есть вся эта информация, спрятанная в компьютере. Внезапно она обнаруживается. Мы думаем, что это нечто оригинальное. Ты думаешь, что смотришь на это первый раз в своей жизни. Нет. Если кто-то говорит тебе, что это нечто новое, ты пытаешься соотнести то, что он называет новым, с системой старого знания, которое есть у тебя.

В.: То есть, если этого нет в компьютере, ты не можешь увидеть это.

У.Г.: Ты не можешь увидеть. Если информации там нет, ты никак не можешь увидеть. [Иначе] присутствует только отражение объекта на сетчатке глаза. И ученые, которые провели множество наблюдений и исследований, дали нам такое определение. Ты никак не можешь сам испытать этот факт, потому что стимул и реакция – это одно цельное движение. В момент, когда ты отделяешь себя, ты создаешь проблему. Можешь говорить о единстве жизни или целостности жизни и подобной ерунде. Но ты никак не можешь создать это цельное движение путем каких-то своих усилий.

Единственный способ для того, кому интересно во всем этом разобраться, – это наблюдать, как происходит это отделение, как ты отделяешь себя от того, что происходит вокруг и внутри тебя. На самом деле нет никакой разницы между «внутри» и «снаружи». Это мысль создает границы и говорит, что вот это внутри, а что-то еще снаружи. Если ты говоришь себе, что ты счастлив, несчастен или тебе скучно, ты уже отделил себя от этого чувства, которое присутствует внутри тебя.