Выкорчеванная (ЛП)

Мы с Сарканом только пытались подняться на ноги. Кася очутилась перед нами словно щит и рубила ползущие к нам лианы, чтобы мы оставались свободными, но другие сумели проползти вокруг нее и проникнуть в гробницу. Они обвились вокруг детей и потащили их наружу. Сташек безо всякой пользы принялся рубить лианы, пока они не обвили его руки, Мариша закричала. С мукой на лице, не в состоянии спасти нас всех, Кася шагнула навстречу детям.

И тут вперед метнулся Марек. Сверкнув мечом, он разрубил лианы. Он встал между королевой и детьми, и отодвинул их щитом обратно в безопасную гробницу. Он встал перед королевой. Она замерла.

— Матушка, — пронзительно произнес принц, и, бросив меч, взял ее за руки. Он всматривался в ее лицо, пока она медленно поворачивалась к нему: — Матушка, — повторил он. — Сражайся с ней. Это Марек… Маричек. Вернись ко мне.

Я оттолкнулась от стены. Он пылал уверенностью, тоской. Его доспехи были опалены и омыты кровью, на лице засохла ярко-красная корка, но на мгновение он показался ребенком или святым — чистым в своем стремлении. Королева посмотрела на него, положила руку на его грудь и убила. Ее пальцы превратились в сплошные шипы, ветки и лианы. Она запустила их в его доспехи и сжала руку в кулак.

Если бы в ней оставалось что-то от королевы Анны, хоть малейшая толика ее воли, то она всю истратила ее сейчас, в одном-единственном миге милосердия: он умер, не узнав, что проиграл. Лицо принца не изменилось. Тело легко стекло с ее руки, целое, за исключением дыры в панцире в том месте, где его пробила ее рука. Он упал на спину, загрохотав доспехами по камням, ясноглазый и убежденный в своей правоте, в том, что будет услышан, что победит. Он выглядел как король.

Он и нас всех увлек своей убежденностью. На мгновение мы все неподвижно застыли. Пораженный Соля замер. Потом, взмахнув мечом, вперед прыгнула Кася. Королева встретила ее своим. Они застыли неподвижно, давя каждый со своей стороны. Со скрещенных лезвий осыпалось несколько искр. Королева наклонилась вперед и медленно начала прижимать противницу.

Саркан начал читать заклинание, и с его языка слетели слова жара и пламени, прямо из земли вокруг ног королевы взметнулось желто-красное иссушающее пламя. Огонь опалил и Касину кожу, сожрал оба меча. Касе пришлось откатиться назад. Серебристая кольчуга королевы расплавилась и стекла с нее ручейками, которые собрались на полу в сверкающие жидкие лужицы, покрывшиеся почерневшей коркой. Платье объяло горячее чадящее пламя. Но огонь не коснулся ее тела. Бледные ноги королевы стояли прямо и невредимо. Соля бросил в нее свой белый пояс. Там, где встречались пламя порожденное им и Драконом, оно вспыхивало голубым цветом. Это соединенное голубое пламя обернулось вокруг ее тела в поисках слабины, в поисках пути внутрь.

Я взяла Саркана за руку, подпитывала его своей силой, чтобы он мог продолжать сражаться с ней огнем. Его пламя охватило лианы. Те солдаты, которых не задушили, сумели отползти обратно наверх… по крайней мере им удалось убежать. Я перебирала в уме одно заклинание за другим, но, даже не приступая, я знала, что они не помогут. Огнем ее не сжечь. Клинком не взять, сколько ни рубить. В ужасе я уже начала думать, не стоило ли нам позволить Призыванию развалиться. Может то огромное ничто сумело бы ее поглотить. Но вряд ли даже это могло помочь. Ее было слишком много. Она могла заполнить любую дыру, которую мы сделали бы в мироздании и еще много осталось бы. Она была Чащей, или Чаща была ею. Ее корни уходили слишком глубоко.

Саркан задышал тяжело, втягивая в себя как можно больше воздуха. Соля устало осел на ступени, и его белое пламя угасло. Я отдавала Саркану все больше сил, но скоро он тоже упадет. Королева повернулась в нашу сторону. Она не улыбалась. На ее лице не было триумфа, только беспредельная ярость и жажда победы.

За ее спиной поднялась Кася, вытаскивая из-за плеча Алёшин меч. Она нанесла удар.

Лезвие впилось в горло королевы и застряло на полпути. Послышался приглушенный рокот, мои ушные перепонки заболели и вся комната погрузилась во тьму. Лицо королевы застыло. Меч принялся пить, пить, пить в бесконечной жажде, желая все больше. Тон звука стал выше.

Это было похоже на бой между двумя бесконечными вещами, между бездонной пропастью и текущей рекой. Мы застыли, с надеждой наблюдая. Выражение королевы не менялось. Там, где в ее горле застрял меч, глянцевая чернота пыталась заполнить ее плоть, распространяясь от раны словно чернильное пятно в стакане с чистой водой. Она медленно подняла руку и прикоснулась к ране пальцами. Немного черноты перешло на кончики ее пальцев. Она перевела на них взгляд.

Потом она снова посмотрела на нас с внезапной досадой, почти покачав головой, словно говоря нам, насколько мы глупы.