Выкрутасы (ЛП)

Мама почти выплевывает свой напиток. Она осторожно вытирает рот.

― Извините, я просто немного шокирована тем, что у тебя не сломаны кости, или, не знаю, что ты до сих пор жив. Он стрелял в парня Аметист из старшей школы.

― Он не такой уж плохой, и то, что он выстрелил, было случайностью. Дядя Маркус думал, что Адам беглец, скрывающийся от полиции.

Это правда, когда мы с Адамом были вместе, в городе произошел инцидент. Дядя Маркус нечаянно выстрелил ему в ногу. Ничего серьезного. Полная случайность. А также, полное совпадение, что Адам изменял мне на протяжении всех наших отношений.

Мама фыркает.

Мои плечи расслабляются впервые с тех пор, как я вошла в этот дом.

Напряженный голос Эллиота нарушает гладкую атмосферу.

― Мэддокс, мы можем поговорить с тобой? ― он встает и затем, извинившись, покидает стол.

Парень не шевелится, остается расслабленным, но наблюдает за удаляющимся отцом. Он облизывает губы и затем смотрит на Тэлона и Вульфа. Не встречаясь со мной взглядом, наклоняется и целует меня в щеку, затем встает и следует за отцом.

Я чувствую, как задерживаю дыхание от всей этой неловкой атмосферы, кружащей в комнате.

― Рози, ― зовет меня Тэлон, со стаканом пива у рта. Он пьет пиво. Он что, единственный, кто пьет пиво? Такой дикарь. Вообще-то, Мэддокс тоже пьет пиво. Я смотрю на стакан Вульфа, там тоже пиво. Но Эллиот, он пьет виски. Почему так? ― Эй! ― Тэлон наклоняется ближе, опираясь локтями о стол. ― Расслабься, ― его глаза смягчаются, и я медленно вдыхаю и выдыхаю, считая до десяти.

Глубоко выдыхаю и киваю.

― Спасибо.

― Эм, ты должна пойти проверить? ― Лейла шепчет мне.

Должна ли? Часть меня хочет это сделать. Я не хочу, чтобы Мэддокс разбирался с нашим дерьмом в одиночку, но в то же время, знаю, что он может справиться с этим самостоятельно.

― Нет, они будут в порядке, ― уверяет мама, потягивая свой напиток. Сегодня вечером вокруг много выпивки.

― Мам, серьезно, почему мы должны были прийти на ужин? ― спрашиваю я раздраженно.

Мама указывает на Лейлу.

― Ну, Эллиот хотел познакомиться с Лейлой, я, конечно же, тоже. И ты больше не приезжаешь, чтобы навестить меня.

Я откидываюсь на спинку стула, удерживая глаза на матери, но мое внимание сосредоточено на арке, которая отделяет кухню от главной гостиной, где находятся Мэддокс и Эллиот.

― Ну, ты больше не живешь в «Херувимчике», так что мне делать? Каждый вечер приезжать сюда? ― я перевожу взгляд к двери, когда входит Мэддокс, жуя зубочистку. Он смотрит на меня и подмигивает, прежде чем выдвигает свой стул и садится.

Изучаю его лицо, игнорируя то, что Эллиот снова занял свое место, во главе стола.

Я вижу легкое беспокойство в Мэддоксе. Вижу намек на неуверенность, который появляется на мгновение, но прежде, чем могу его проанализировать, он исчезает и Мэддокс со своей глупой уверенной ухмылкой возвращается.

― Так о чем мы?

***

― Мы собираемся поговорить о том, что случилось сегодня? ― я приподнимаю брови, обращаясь к Мэддоксу.

Он снимает свою футболку и бросает ее в корзину, стоящую в углу его комнаты. Каждый мускул напрягается от этих движений.

― В этом нет необходимости. Папа просто волновался, что я причиню тебе боль.

― Ха! ― смешок получается вымученным. ― Ну, ему не нужно беспокоиться об этом.

Мэддокс останавливается, и наклоняет голову. У меня текут слюнки.

― Почему?

― Что почему? ― спрашиваю, сбитая с толку его вопросом.

Я залезаю под одеяло и пытаюсь игнорировать факт, что сейчас окружена запахом Мэддокса, он просачивается даже через его постельное белье.

Он сужает глаза.

― Почему ему не нужно беспокоиться?

Я выдыхаю.

― Потому что еще рано, и…

Мэддокс направляется ко мне. Я опускаю глаза вниз, по его телу, и смотрю, как он расстегивает ремень.

Черт.

― Эм, ― говорю я, наблюдая за тем, как он вытаскивает ремень из петель и расстегивает пуговицу на джинсах.

― Хм-м-м? ― бормочет Мэддокс, потянув застежку молнии вниз. Его джинсы немного сползают, показывая мне резинку его боксеров. ― Почему? Почему ты думаешь, я не могу сделать тебе больно, Рози?

Сглатываю.

― Потому что еще рано, Мэддокс. Я никогда, знаешь… мне никогда не делали больно…

Мэддокс забирается на кровать, стоя на коленях, ползет ко мне, срывая одеяло с моего тела. Он опускает глаза и медленно исследует мои формы. Наклоняет голову.

Он хихикает, затем подносит руку к моему горлу и крепко сжимает его. Достаточно чтобы позволить мне делать медленные вдохи. Мое горло набухает каждый раз, когда я сглатываю.

Мэддокс облизывает губы, затем ухмыляется.

― Вызов принят, ― затем он прижимает мои руки над головой и разводит мои ноги своими.

Влажность между бедер только усиливается, когда он вжимается в меня своим пахом. Одежда разлетается в стороны. Обернув мои волосы вокруг своего кулака, он тянет мою голову назад, чтобы я смотрела ему в лицо. Мэддокс смотрит в мои глаза, а затем проводит языком дорожку от моей ключицы до рта, где втягивает в рот мою нижнюю губу и кусает ее.

Я начинаю медленно вжиматься своими бедрами в его, но парень не позволяет большего ― медленно на сантиметр отдаляясь каждый раз, когда понимает, что я пытаюсь получить трение.