Выкупленная родная семья

Высказываюсь, а сама уже быстро собираю Матвейку. Его отец встретит нас прямо у подъезда. Он припарковался недалеко и сказал, что будет наблюдать.　

— Лада, не уходи, — подает голос Иван, — прости, я психанул тогда. Но у меня была сложная ситуация. Я много занимал для рождения Матвея. Еще нужно было съездить в Штаты.　

Да, помню этот момент.　

— По работе, как ты говорил! И за деньги компании.　

— Я не хотел трепать, пока всё не получится.　

Киваю.　

— Да, это же такая мелочь. Уйди с дороги!　

Малыш уже одет и у меня на руках. Однако муж преграждает нам выход из гостиной.　

— Поехали на нашу квартиру.　

У меня снова болезненный смех.　

— Твою! И никуда я с тобой не поеду.　

— Не урони сына, осторожно.　

Он тянется к ребенку, но я уворачиваюсь.　

— Не смей его трогать. Сегодня не выйдет его украсть!　

Иван в исступлении приглаживает пальцами волосы.　

— Да зачем мне его воровать?! Тогда я просто хотел, чтобы ты позже к нему приехала, и мы помирились.　

Гениальный план! Интриги — это точно не его. А ведь реально казался «нормальным», пока просто работал и жил как все.　

— Мы больше никогда не будем вместе.　

Силу ко мне Иван не применяет, но тащится следом из дома родителей. Лифтом я не пользуюсь, на лестнице то и дело встречаются соседи. Только на выходе из подъезда Иван может мне кое-что сказать.　

— Скоро ты будешь ему не нужна. В лучшем случае он заберет ребенка! Или же тебе придется выживать вместе с малышом. Подумай, ты не тот уровень, чтоб подобный мужик был с тобой! Даже молодость твоя проходит.　

— И зачем же тебе такая никчемная? — ухмыляюсь. — Или ты тоже «не тот уровень». Уйди отсюда и перестань нести бред!　

— Мирон всегда считал тебя серой мышью!　

У меня перед глазами плывет от злости и обиды. Но я отчетливо слышу звук шагов и… удара. А еще резкий мат, которым Мирон выражает свое удивление, что Иван приперся сюда.　

Глава 16

Иван уже, наверное, сам пожалел, ведь достается ему нехило. В Красильникове кипит злость. Я не знаю, что делать. На руках малыш, могу только отойти к машине. И еще кричу что есть силы, чтобы Мирон оставил моего козла-мужа. Не дай бог, потом будут проблемы.　

Мой голос долетает до Мирона, мужчина замирает, встряхивается. Иван остается барахтаться на земле, недалеко уже остановились зеваки. Из подъезда, кажется, выбежала моя мама. Картинка нечеткая, потому что из моих глаз выкатились слезы.　

— Поехали домой. Извини, что напугал.　

Мирон уже рядом, слава богу. Он мгновенно меняется и с холодным спокойствием садится за руль. Перед этим помогает мне расположиться сзади с малышом. Я не знаю, что сказать, вижу его сбитые костяшки. Господи.　

Проходит, наверное, не меньше получаса, когда Мирон нарушает тишину.

— Пока я вас ждал, позвонил мой юрист. Ситуация с отцовством улажена окончательно. Я — законный отец Матвея. Оспорить это в суде будет невозможно. Мы реально биологические отец и сын, а донорское зачатие было незаконным. Можно сказать, мы просто решили зачать ребенка искусственно. В остальном мы обычные родители.　

Меня посещает догадка.　

— Это давно было понятно?　

Мирон хмурится.　

— К этому шло, но последняя точка была поставлена вчера. Сегодня юрист убедился окончательно и позвонил.　

— Наверное, поэтому Ваня пришел ко мне мириться.　

У Красильникова резко начинают ходить желваки. Ох, не нужно было говорить об этом в дороге.　

— А ты? — в его голосе мелькнул страх, или мне показалось.　

— Я не могу его даже видеть. Но похоже, я ему снова нужна, вот он и старается. Хотя надолго его не хватило, пустился в оскорбления. А еще маму взял в союзники! Но она всегда на него молилась…　

Сбивчиво обрисовываю Мирону обстановку. В ответ получаю лишь долгий взгляд в зеркало. Правильно — в дороге лучше помолчать. Да и я не знаю, какие подобрать слова, чтобы точно описать, что я сейчас пережила. Внутри как будто все замерзло.　

Наконец, мы въезжаем в поселок и ворота особняка. Иван прав, по факту я здесь на птичьих правах. Но мне становится немного легче, как будто я вернулась в родное место.　

— Ты как? Взять ребенка? — раздается голос Мирона.　

Мужчина уже вышел из машины.　

— Я сама. А ты захвати, пожалуйста, вещи, — смотрю, как он тянется за рюкзаком, — твои руки… Их нужно обработать. Иван теперь предъявит тебе иск…　

— Да пошел он к черту.　

Ну хотя бы он жив. Беспокоюсь я только о Мироне, не хочу для него трудностей. А вот у Ивана они наверняка еще будут. Сейчас Красильников выпустил пар, а после разберется с ним хладнокровно. Я не про какие-то эмоции из-за меня, Иван нарушил их личный уговор. Сам Мирон не ожидал, что он поступит так дерзко.　

Я же больше думаю о своей маме. Как она могла меня не поддержать! Пусть ей нравится зять, но мое слово должно быть главнее. Все ее слова то и дело всплывают внутри и отзываются болью.　

Переодеваю своего малыша. Наверное, это была его последняя поездка к бабушке. Кормлю, и с дороги Матвей быстро засыпает. Меня же волнует его папа. Где он? Продезинфицировал свои раны? Несмотря на пустоту внутри, я реально за него переживаю.