Выкупленная жизнь (СИ)

Несколько ночей я не превращалась в человека: никогда ещё я не была зверем так долго, но главное — это то, что мы были вместе. Пока я была волком, мой желудок принимал сырое мясо, самочувствие нормализовалось, а в голову не лезли мысли, совершенно никакие.

Но спустя несколько дней из волчьей шкуры меня будто бы выбросило, я оказалась голая прямо посреди леса. Мне удалось снова превратиться и показать Дилану домик, облюбованный мной.

Так мы стали первыми жителями охотничьей деревни после прогремевшей в ней войны.

Целый месяц я почти не принимала облик человека, это было самое беззаботное время, какое только могла дать мне моя безумная жизнь. Целый месяц кроме физиологических потребностей мне ничего не было нужно, я просто ни о чём не думала, пока, наконец, не произошло то, что заставило меня вернуться в собственный разум.

Однажды утром мы проснулись людьми. Когда я открыла глаза, Дилан ещё мирно сопел, я прижалась к нему и, не в силах подавить ликование, начала скользить губами по его плечам, шее и лицу. Он вздрогнул и некоторое время приходил в себя.

Я смеялась и плакала.

— Диана… — он крепко прижал меня к себе.

Утро мы провели на нашем ложе из зеленого мха под открытым небом, пока, наконец, я не решилась заговорить.

— Ты поправился, прямо почти толстяк. — заметила я.

Нет, разумеется, моё заявление было лишь шуткой, просто кое-кто заматерел, и это только добавляло ему привлекательности в моих глазах. Наверное, скачок гормонов повлёк за собой столь заметные изменения. Никогда ещё не видела Дилана таким. Словно нам дали шанс познакомиться заново.

— Ты на себя посмотри! — сказал он с довольной улыбкой и озорным огоньком во взгляде, которого я раньше не замечала.

Я уставилась на свой живот: он на самом деле подрос, хотя я снова чувствовала такой голод, как будто у меня чёрная дыра вместо желудка. Подурачившись ещё немного, мы решили вернуться в Нижний Волчок, чтобы опустошить мамин холодильник.

Мы рассудили, что превращаться обратно в волков не будем, поэтому до охотничьей избы добирались через лес пешком. Это заняло почти целый день, но, кто знает, может, в волчьей ипостаси мы забыли бы, куда собирались. Мне хотелось побыть человеком и вдоволь насмотреться на своего любимого мужчину.

— Я почти привык быть волком. Это не так уж плохо. — сказал Дилан.

— Не хотел обратно?

Он задумался, а потом ответил, что всё это время мысли об этом его не посещали, что он был просто животным. Но он рад вернуться.

— Дилан… мы снова можем говорить. Я была такой дурой… Я не знаю, как искупить свою вину перед тобой, и сможешь ли ты меня простить?

— Очень скоро ты повзрослеешь и поумнеешь. — ответил он. — Всё хорошо. Просто впредь делай то, что говорю тебе я.

— Обещаю. Мне так стыдно за то, что я обманула тебя… — я опустила голову, мой голос перешёл в шёпот. — Господи, прости, Дилан… Я опять героически надеялась сделать всё сама, а ты… Как же тебе было больно! Ох, я боялась, что мы не успеем, и ты умрёшь…

— Перестань, это в прошлом.

— Ты меня не ненавидишь?

— Хм. Нет, конечно. Но надеюсь, ты усвоила этот урок.

— Усвоила. — кивнула я повинной головой и перевела тему. — Я заходила к Захару, он сказал, что мы зря убили Филина, что тот уехал так далеко, потому что хотел красиво пожить вдали от дел.

— Да. — согласился с его мнением Дилан.

— Все считают меня тварью и гадиной. Похоже, теперь я заняла место Филина.

— Не говори глупостей. — он на ходу поцеловал меня в висок.

На мой рассказ о Седом он ничего не ответил, но я чувствовала, что он услышал меня.

Спрятанные мной в домике вещи Дилана стали немного маловаты ему, пуговица на джинсах не застегнулась. Да, он определенно набрал килограммов пять-семь.

На велосипед мы вдвоем не поместились, пришлось катить его рядом с собой. По дороге болтали о разном. Дилан рассказал про своё первое превращение в волка, как очнулся в лесу с вывихнутой кистью и разодранным бедром, и не помнил, что с ним случилось.

— Да-а-а… — протянула я. — С волчьим геном у тебя сразу как-то не задалось…

— Кто бы говорил. — парировал Дилан.

Мне сразу вспомнился день нашего знакомства, свадьба, потом превращение и первый секс. Мои плечи непроизвольно дёрнулись, губы поджались, шутить и смеяться перехотелось.

— Диана? — заметил Дилан перемену в моём настроении. — Что такое?

Я качнула головой в знак того, что не хочу развивать тему.

— Диана, я же вижу, что в твоей голове опять появилось что-то нехорошее! Выкладывай!

— Почему ты тогда… эм-м… — я запнулась, потом вздохнула и всё-таки выдавила. — Почему был так груб со мной?

Теперь настала очередь Дилана глубоко вздыхать.