Вымершие люди: почему неандертальцы погибли, а мы — выжили

Рисунок 5. Современный ландшафт с песчаными дюнами, сосновыми лесами, кустарниками и озерами в национальном парке Доньяна (Испания) очень напоминает среду обитания неандертальцев вдоль обширных участков средиземноморского побережья. Фото: Клайв Финлейсон

Это отступление от темы связано с поведением людей и протолюдей, которых мы рассматривали до сих пор. В течение многих десятилетий мы спорили о том, добывали ли протолюди мясо охотой или довольствовались падалью. Недавно аргумент в пользу падальщиков разделился: одним способом мог быть силовой захват мяса, то есть отпугивание хищников от пойманной ими добычи, другим — пассивное собирание падали^[84]. Меня давно беспокоят эти доводы и тщательный анализ скелетов животных с мест раскопок — все, что используется в качестве свидетельств в пользу охоты или падали. Может показаться, что раз уж настоящие хищники, такие как орлы или даже львы, едят падаль, когда им представляется такая возможность, а заядлые падальщики, такие как гиены, время от времени охотятся, то умные и предприимчивые люди уж точно были способны и на то и на другое.

В последние годы дебаты вокруг охоты и падали несколько поутихли, но в научных журналах время от времени все еще появляются статьи, поддерживающие ту или иную точку зрения. На мой взгляд, это бесполезная дискуссия, которая выявляет еще одну брешь в изучении человеческой эволюции — страсть к обобщению отдельных и ограниченных наблюдений. Почему один превосходный пример охотничьего поведения людей на какой-нибудь отдаленной восточноафриканской равнине сотни тысяч лет назад должен означать, что все люди в этот конкретный период времени охотились? Очевидно, что это не так, и это даже не означает, что особи, которые охотились в этом конкретном месте и в это время, всегда так делали. Мы встретим несколько невероятных примеров такого чрезмерного обобщения, когда перейдем к неандертальцам.

Неопровержимым кажется тот факт, что ранние протолюди питались мясом, костным мозгом и жиром животных, независимо от того, как они были добыты. Другой вопрос состоит в том, какую часть в их диете занимало мясо. При благоприятных условиях крупные кости млекопитающих сохраняются в виде окаменелостей, однако остатки растений и насекомых с течением времени разлагаются. Обнаружение мест разделки мяса, костей пастбищных животных, с которыми связывают каменные орудия, возможно, слишком сильно склонило нас в сторону образа человека-мясоеда. А орудия так перетянули наше внимание в сторону камней, что это даже отразилось на археологической периодизации истории человека — определении каменных веков.

Некоторые археологические находки дают представление о разнообразии альтернативных способов использования среды обитания ранними людьми. Раскопки объекта, возраст которого составляет 780 тысяч лет, близ современного Моста дочерей Иакова в Израиле показали уникальную связь между съедобными орехами и молотками с камнями-наковальнями, изготовленными людьми. Место было богато древесиной и другими растительными материалами, что наводит на предположения о том, как люди могли использовать и употреблять растения^[85]. Важность мяса млекопитающих в рационе доисторических людей, безусловно, была переоценена просто потому, что кости сохраняются лучше, чем дерево или листья.

Я отошел от обсуждения географии протолюдей и людей и обратился к проблеме потребления мяса по очень простой причине. Мясо в рационе ранних людей было признано ключом, позволившим им покинуть Африку, по сути, Тропическую Африку. Роль мяса была важна и во многих других отношениях: например, увеличение мозга у более поздних людей — заслуга мясного рациона^[86]. Таким образом, чтобы понять первые географические экспансии протолюдей и людей, необходимо рассматривать и их диету.

Во избежание путаницы проясним некоторые моменты. Потребление мяса среди приматов не является исключительным свойством людей. Шимпанзе, если брать гоминидов, тоже регулярно едят мясо^[87], и это типично не только для них. Саванные павианы постоянно охотятся на животных размером не более молодой газели^[88]. Но не только приматы саванн имеют эту привычку: орангутан — классический плодоядный гоминид — был замечен за поеданием туши гиббона^[89], в то время как капуцины Нового Света — ветвь, отделившаяся от обезьян Старого Света еще 40 миллионов лет назад, — живут в дождевых лесах и постоянно употребляют в пищу птиц, летучих мышей, грызунов, лягушек, ящериц, носух и белок^[90]. Ни одному из этих видов обезьян не понадобился большой мозг или технологии для охоты на их добычу.