Вымершие люди: почему неандертальцы погибли, а мы — выжили

Быстрые изменения окружающей среды, которые неандертальцы ощутили на себе по всей Евразии, коснулись и только что прибывших предков по обе стороны от среднеширотного горного пояса уже по крайней мере 50 тысяч лет назад. Мы видели в главе 6, как трудно различить создателей различных технологий, возникавших тут и там на этой обширной территории. Нам не удалось подтвердить присутствие предков где-либо к северу от этих гор ранее 36 тысяч лет назад. Возник спор относительно того, насколько «современными» были эти люди, поскольку, исходя из их телосложения, некоторые антропологи предположили, что предки могли свободно спариваться с неандертальцами.

Именно позднее 30 тысяч лет назад мы находим четкие и недвусмысленные следы предков на равнинах Европы и за их пределами^[349]. Эти люди — потомки тех, кто вышел на равнины через Центральную Азию, — к тому времени уже приспособились к жизни в чуждой, безлесной местности. Им удалось разорвать связь с деревьями, которая была свойственна всем их предшественникам и на самом деле многим их современникам в других частях света. Мы могли бы привести примеры аналогичного разрыва связей с редколесьем и саванной среди других родственников этих равнинных евразийцев, например, в Австралии или некоторых частях Тропической Африки, однако «развод» был наиболее радикальным и полным в евразийской тундростепи.

Причина этого безоговорочного разрыва была связана с двумя экологическими особенностями северных регионов. С одной стороны, тундростепь изобиловала пищей для тех, кто мог найти способ ее добыть, а с другой — вода, выступавшая сдерживающим фактором в тропиках, здесь не так ограничивала перемещение людей. Здесь были большие стада оленей, степных зубров, лошадей и многих других крупных млекопитающих, которых мы встречали в предыдущих главах. Никому еще не удавалось задействовать этот ресурс нигде, кроме как на окраине обширного безлесного пейзажа — там охотники могли рассчитывать на некую форму укрытия для атаки из засады. Эти окраинные местообитания также позволяли охотиться среди деревьев, так что люди не зависели от непредсказуемых стад, которые приходили и уходили в зависимости от времени года. Живя на периферии открытых равнин и редколесий, они оказались в наиболее богатых экологическими ресурсами местах^[350].

В главе 6 мы узнали, как постоянные изменения в среде обитания, которым подвергались эти окраинные популяции (среди которых могли быть предки, а также неандертальцы), расширяли границы их изобретательности. Но частые и быстрые изменения в ландшафте, происходившие с каждой климатической пертурбацией, заставляли их возвращаться к старым техникам, поэтому у них не было возможности полностью развить вновь приобретенные навыки. Вот пример, который поможет это понять.

Представьте себе группу людей. Они в течение двух поколений сталкивались с изменением ландшафта, в результате которого были утрачены все деревья. Еда там все еще была. Этих людей искушал вид северных оленей на открытых равнинах, но до стада еще нужно было добраться. Один умелец из группы изобрел легкое копье, которое можно было метать с расстояния. Теперь члены клана могли охотиться на ничего не подозревавших оленей. Однако чтобы убить животное, нужно много легких копий, поэтому они изобретали способы преследования и загона животных в направлении группы, поджидающей с копьями. Эта техника требовала групповой работы — того, чем они еще никогда не занимались.

И вот климат снова стал теплее, и деревья появились вновь. Северный олень ушел, а на смену ему явился лесной благородный олень. Эти животные не собирались в группы, как делали их северные сородичи. Легкие копья стали бесполезны для детей клановых охотников. Животные были настолько рассредоточены, что погоня за ними занимала огромное количество времени, а те, кто поджидал их, не могли видеть оленей издалека, чтобы успеть отреагировать. Да и деревья не способствовали метанию копий. Даже те копья, которые долетали до жертвы, едва ли могли пробить шкуру такого большого оленя.

Один из членов клана вспомнил технику охоты, о которой узнал от своего деда, жившего в лесах до того, как они исчезли. Он не имел точного представления о том, как его дед это делал, но методом проб и ошибок все-таки создал новое мощное оружие — колющее копье со смертоносным наконечником из кремня, который крепился к длинному древку. Дело мастера боится, а необходимость кормить голодную семью способствует остроте ума. На этот раз маленькие кланы нашли способы устраивать засады на благородных оленей для атаки с близкого расстояния, как это делали их предки. Они нашли пропитание и выжили. Но не всем группам это удалось. В другом клане в соседней долине не оказалось смышленого юноши, помнившего рассказы из детства. И тем теплым летом все они вымерли.