Вымирание

Я использовал в романе шесть главных действующих лиц, что для меня непривычно много. И постарался отойти от набивших оскомину даже у меня самого персонажей: образцовых «мальчика» и «девочки». Может, и не навсегда, но отдохнуть от них надо. Я очень хотел сделать так, чтобы все герои были важны в повествовании, чтобы ни один из них не казался лишним (опять-таки, впервые в моей практике). Пожалуй, не очень много внимания я уделил Ксении, и я это признаю. Тем не менее, я не считаю её ненужной, особенно ближе к концу.

Теперь, собственно, о самой идее романа.

Тематика зомби меня всегда привлекала. Это очень атмосферный концепт, который в полной мере «работает», пожалуй, только в кино и играх — то есть, когда присутствует визуальное и звуковое воплощение. Писать об этом не так просто — раз я не могу показать, то я должен сделать так, чтобы читатель «увидел» задуманную мной картину в своём мозгу.

При этом я отдаю себе отчёт, что с логикой истории про зомби-апокалипсис, мягко говоря, не дружат. Поэтому я постарался немного сгладить острые углы нелогичности — на свой лад, о чём чуть ниже.

Идея написать эпизод (помните, сначала была «Безысходность»?), посвящённый зомби, окончательно сформировалась после — правильно! — ознакомления с компьютерной игрой. Фильмы незабвенного Джорджа Ромеро, впрочем, тоже со счетов не стоит сбрасывать. Но игру «Deadlight» я вообще считаю почти эталоном. Немалую подпитку моё вдохновение получило из невероятно атмосферной музыки этой игры (фактически это неофициальный саундтрек к моему роману, просто потрясающие мелодии). В общем, обращение к зомби-тематике стало вопросом времени. А поскольку тема мне очень интересная, даже в рамках «Безысходности» одним эпизодом я решил не ограничиваться и без преувеличений могу сказать, что эта часть в целом неудачного романа была самой лучшей.

Поэтому я и начать самостоятельное «плавание» идей из «Безысходности» решил именно с зомби-апокалипсиса.

Слово «зомби» я упорно писал в кавычках не только потому, что так их называл Анатолий Проценко. Я сознательно отошёл от стандартного представления о них, как об оживших мертвецах, разлагающихся, но не сгнивающих полностью, поедающих людей, но при этом оставляющих достаточно мяса, чтобы жертвы тоже восставали, медлительных и неповоротливых, но умудряющихся убивать даже солдат в бронемашинах.