Вымышленные и подлинные истории Алекса

Смирнов сидел в своём кабинете и по очереди допрашивал задержанных. Подонки то валили друг на друга, то признавались частично, то пытались уйти от ответственности. Чернявый и вовсе прикинулся больным, будто не понимал суть происходящего. Но долго отпираться было бессмысленно. Все трое дали признательные показания под давлением и угрозами следователя отправить их в прессхату. Старостин на допросах не участвовал, лишь выслушивал по телефону доклады своих подчинённых. Пётр Ефимович отлично помнил о своих погрешностях, когда, работая в Москве, позволил себе "дать в лапу". Ему не давали покоя два громких дела, которые ему пришлось ради денег спустить на тормозах. Вмешайся вовремя оперативники из особого отдела, и на руках Старостина защёлкнулись бы браслеты. Но как-то всё обошлось, верхушка закрыла глаза, и полковник полиции благополучно ушёл от уголовной ответственности. Но, как говорят, совесть - личный контролёр, и начальник полиции не находил себе и на новом месте, в своих родных пенатах, покоя. Он мучился ночами от бессонницы, часто курил, нередко плескал себе в стакан водку. Однако в запои не уходил и на работу приезжал вовремя, не давал спуску и тем, кто ему подчинялись. Измотанный и опухший, полковник с огромным трудом сдерживал себя, чтобы не сорваться ни на работе, ни дома. Он сохранял внешнее спокойствие, даже когда в нём всё закипало, и только глаза выдавали искорки ярости или раздражения, когда менты плохо работали, упускали преступников или звонили высокопоставленные начальники, ругая и грязно матеря весь городской отдел полиции.

Следователь продолжал допросы. Больше всего его возмутили показания жены убитого. Располневшая, неприятная бестия немолодого возраста говорила о своём муже как о неприятном ей соседе, вместо того чтобы требовать сурового наказания убийцам Семёна. Безусловно, эта мерзкая баба боялась за свою шкуру.

- Да пил мой мужик-то... - визжащим тоном твердила она, - скандалил. Вот и сам нарвался. Ну те его и того...

- Что того? - раздражённо переспросил Смирнов, и на его лице выступили розовые крапинки.

- Того... этого... - старуха запнулась. - Ну значит побили.

- Побили, говорите? - нахмурился следователь.

- Ну сам он виноват, понимаете ли... Выпивши был, ругаться с ними начал.

- А вы, значит, всё это видели и молчали?

- А что я? Я ничего... Испугалась я... У меня сердце больное. Понимаете ли?.. - баба усиленно пыталась вызвать к себе жалость. - Больная я. Еле хожу...

- Вон пошла! - рявкнул на неё вконец взбешённый Смирнов. - Вон из кабинета! Мразь!

Толстуха, взглянув на рассвирепевшего следователя, в страхе попятилась к двери. Весь день Фёдор Николаевич Смирнов был раздражён и несдержан. Допросы задержанных он проводил с пристрастием, нередко в ход пускал кулаки и наводил ужас на подследственных. Свидетели тоже боялись грозного следака, вся охота что-то скрыть разом пропадала. Несмотря на молодость, Фёдор чувствовал свою власть над людьми и кроме тех, кто выше его рангом, никого не боялся. Допрашивая Турамбековых, он так запугал семейную парочку, что те выложили всё как на духу, так что материала, который "светил" убийцам дворника на всю катушку, уже вполне хватало. Смирнов перестарался. Взвинченный, он вызвал к себе неприязнь со стороны Алёны Демидовой и Ильи Кустова, тех самых влюблённых, которые пришли на помощь к избитому Семёну, вызвав полицию. Несмотря на то, что уже было известно, что пьяная кодла получит по заслугам, Алёна и Илья были ошеломлены грубостью следователя и его давлением, оказанным на них. Молодые не знали, что Фёдора Николаевича вывело из себя подлое предательство жены убитого, которая совершенно не болела никакими хроническими заболеваниями и, кроме излишнего веса, ничем больше, кроме редкой простуды, не страдала. Ещё заранее, перед допросом, следователь запросил справку из районной поликлиники представителя потерпевшего о состоянии её здоровья. А эта падла сидела, притворно корчась, противно ёжилась и была явно не на стороне своего убитого супруга.

Больше всего Фёдор ненавидел таких людей. У него немало было уголовных дел, связанных с убийствами из корыстных побуждений, например, как одна молодая особа, едва выскочив за состоятельного мужлана, решила побыстрей прихапать себе от него всё: дорогой коттедж, роскошный джип и все его денежные счета. Бизнесмен был очень успешным, но не смог устоять перед редкостной красоткой, которая любострастно ублажала его в постели. Используя в дальнейшем любовника-уголовника и его дружков, с которыми тоже со всеми успела перетрахаться, она избавилась тем самым от нелюбимого супруга, вот только с правом наследства вышла накладка, и корыстную даму вскоре арестовали. Точно так же, спасая свою шкуру, мерзавка быстро выдала своих подельников. Бабу по каким-то невыясненным причинам удавили сокарменницы, а её хахали поехали отбывать большие срока в тайгу.