Вынуждающие обстоятельства (СИ)

Рамзи мгновенно вскинул лук, выискивая цель среди деревьев слева по пути нашего движения. Молчаливый положил свой топор в обе лапы и спокойно покачивал его как маленького ребенка, смотря вперед. Барсук успел остановить обоз и спешиться с коня, отступая к телеге и одновременно вытаскивая из-за спины щит и меч. Гиена распласталась на соломе, поглядывая сквозь щели в борте. Козел, испуганно поглядывая по сторонам и жалобно блея, уселся за колесом телеги, сжавшись в комок.

С гиканьем из леса выбежали около пяти зверей в поношенной одежде, вооруженные самодельными топорами, мечами и прочим холодным оружием. Их поначалу поддерживал лучник, засевший в кроне дерева, но Рамзи оперативно снял стрелка, и на землю свалился заяц с торчащей из груди стрелой. Первый из нападавших попробовал напасть на Пульсу, но тот, оглушив его щитом, попросту снес разбойнику голову, которая покатилась по дороге.

Сразу же в бой вступил Молчаливый. На противников он особо не обращал внимания. Просто сделал свинг своим страшным двуручным топором – и еще одного разбойника попросту разрубило пополам.

Один из нападавших попробовал напасть на меня. У меня не было навыка боя, поэтому я поднял цепь кандалов над собой, ловя удар на нее. Дальнейшее происходило, словно по наитию. Меч разбойника приземлился на мою цепь и запутался в ней. Я, недолго думая, врезал ему между лап. Разбойник взвыл от боли и выпустил меч, который сразу же упал на дорогу с металлическим звуком. Вложив все силы в удар, я врезал ему по морде кандалами. Удар вышел знатный: с окровавленной мордой нападавший рухнул на дорогу и затих.

Ласса сделала какой-то жест и один из двух оставшихся нападающих загорелся, истошно вопя. Молчаливый ткнул наконечником топора горящего зверя, отталкивая разбойника. Оставшийся в живых нападавший, линяющий опоссум, выронил алебарду и мелко затрясся, подняв лапы вверх. Без лишних церемоний Пульса схватил его за шиворот:

– Кто вы?

Опоссум еле смог выговорить, дрожа от страха:

– Ле… ле… лесные Бра… тья.

– Много вас еще?

– Нет. Па… патрули нас раз… разбили почти полно… полностью.

Пульса молча проткнул опоссума мечом. С глазами, полными ужаса, разбойник упал на дорогу и затих. Заметив, что оглушенный мной разбойник все еще шевелится, Молчаливый ткнул навершием топора, превращая голову выжившего в месиво. От увиденного я потерял дар речи. Нет, я никогда не боялся крови и разбросанных внутренностей. Но, все равно, зрелище было не для слабонервных – увидеть столько убийств в единицу времени…

Пульса оглянулся:

– Все целы?

Рамзи и Ласса были в полном порядке, ибо они не вступали непосредственно в контактный бой. Молчаливый потер царапину на плече и без слов вернулся в телегу, предварительно вытерев лезвие топора об одежду одного из убитых. У самого Пульсы треснул щит, но сам он не получил ни царапины. Из-за телеги показалась голова возницы. Проблеяв что-то жалобное, он вернулся на свое место.

Успокоив коня, Пульса вернулся в седло. Мы сели в телегу, и обоз двинулся дальше, оставляя после себя двоих разрубленных, одного раздавленного, одного сожженного и одного проткнутого разбойника, не считая убитого Рамзи стрелка.

Почти сразу я восхищенно посмотрел на Лассу, позабыв даже о том, что кандалы еще были на моих лапах:

– Так ты волшебница!

Гиена скромно потупила глазки:

– Да что уж там, начинающая пиромантка. Магесса из меня достаточно посредственная.

Я обернулся, посмотрел на возницу и тихо спросил Рамзи:

– А кто этот козел?

Хорек махнул лапой:

– А, немой по имени Тарик, который постоянно правит нашей телегой. Я не знаю, откуда он взялся. Когда я только пришел сюда, в патрульный отряд, он уже был. Может, Пульса или Молчаливый знают о нем, но, сам понимаешь, я стесняюсь их спросить.

Отвернувшись от парочки, я сел рядом с Молчаливым, наблюдая за тем, как тот продолжает полировать свой топор. Похоже, это было у него своеобразным ритуалом, который помогал льву расслабиться. Только теперь я смог внимательно осмотреть Молчаливого.

Как и любой самец его вида, он обладал песочной шерстью и русой гривой, которая обрамляла его суровую морду. Глаза желтого цвета смотрели оценивающе, как будто он следил за интересующим его предметом. Подняв взгляд, он около секунды осматривал меня, а потом опустил взгляд обратно на лезвие. Я тоже посмотрел на топор. С виду оружие было не самым простым: металл был покрыт каким-то орнаментом в виде того, что я назвал бы при хорошем воображении арабской вязью. Навершие топора была выполнено в виде небольшой импровизированной наковальни, которая идеально подходила для того, чтобы превращать голову лежащего воина в месиво. Не прекращая натирать топор, Молчаливый впервые подал голос:

– Нравится?