Вынуждающие обстоятельства (СИ)

Из глаз новообращенной Кон-Сай потекли слезы:

– Я не хочу терять чувства!

Ягмур улыбнулся:

– Ты их и не потеряла. Ты плачешь. Видимо, ты попала в тот редкий случай, когда они не теряются.

Верисса утерла слезы:

– Да, наверное, ты прав.

Волк почесал подбородок и усмехнулся:

– Дочка, ты же хотела быть полезной Ордену?

Волчица закивала головой:

– Конечно, отец!

Ягмур снова улыбнулся:

– Тогда будем считать, что этот Монолит больше помог тебе, чем навредил. Твоя новая сила, если конечно она есть, очень может помочь нашему делу. А пока надо тебя проверить.

Действительно, отец Ягмур совсем забыл про меня. Он просто ушел вместе с Вериссой на нижние этажи Цитадели, оставив меня одного в комнате. Все что мне оставалось – описать все происходящее на бумаге в этом тексте. Не каждый день увидишь такое!

Я закрыл дневник, потому что костер сгорел больше чем наполовину, уже не давая достаточного света для чтения. Глаза слипались, но мозг все еще продолжал работать, пытаясь понять и осознать прочитанное, применить его к нынешней действительности. «Нет, этот дневник явно стоил больше пятидесяти тоси», – с этой мыслью я заснул, свернувшись калачиком на земле возле костра.

Проснулся я оттого, что сильно замерз. Холод прогнал сон, и я заметил, что за ночь костер потух, а все мои спутники сжались практически в клубочек, пытаясь сохранить тепло. Торопливо растерев лапы, я послал небольшой огненный шар в костер, чтобы вновь зажечь его. Пламя начало весело пожирать оставшиеся дрова, и во все стороны вновь разлилось приятное тепло. Постепенно спящие и дрожащие спутники перестали дергаться и продолжили спать более расслаблено.

Я осторожно выглянул из-под кроны витиваетой ели. Наступал рассвет. Я до того момента ни разу не встречал восход солнца в местной реальности. Ни разу за более чем месяц пребывания. А описать его стоило.

Как я говорил еще в начале своего повествования, солнце в этой вселенной не отличалось от нашего – такое же желтое, такое же теплое, такое же слепящее, если смотреть на него. Но восход заслуживал отдельного упоминания. Представьте себе небосвод, охваченный огнем. Даже нет, пожаром. Лесным пожаром, занимающим огромную площадь. Представили? Вот так вы получите примерное представление о восходе в мире Спокойной Воды. Конечно, лучше один раз увидеть, чем прочитать несколько раз написанное, но других слов для описания рассвета я не найду. Все небо было окрашено в самые невероятные цвета оранжевого, красного и желтого, которые можно было бы создать только при помощи графического редактора. Казалось, что какой-то великий художник веками смешивал цвета на палитре, чтобы добиться идеального сочетания красок.

Закутавшись в черный плащ посильнее и вытянув лапы в черных носках, я наслаждался открывающимся видом, как вдруг почувствовал, что сзади меня кто-то движется. Я развернулся – и увидел, как ко мне подсаживается Вейлин, накинувшая себе на плечи любимый плед:

– Я думала, что встану первой, но ты меня опередил.

– А для тебя это было так важно?

Магесса вытянула лапы:

– Не то что бы. А ты чего здесь?

Я посмотрел на небо:

– Почему-то мне нравились всегда восходы, но по неизвестной мне причине мне еще не доводилось видеть его здесь. Вот теперь сижу, любуюсь.

Волчица посмотрела на небо:

– Скажи, а как выглядит рассвет в твоем мире? Есть ли он вообще?

Я сжал лапки под плащом:

– Конечно есть. У нас есть такое же солнце, как у вас, которое утром встает, а вечером садится. Более того, оно даже очень напоминает ваше. Конечно, рассвет нельзя сравнивать, потому что он красив в обоих мирах, но у нас он такого же оттенка, красно-оранжевого с примесью желтого.

Я собрался, было рассказывать дальше, как Вейлин задала вопрос, которого я от нее не ожидал в ту секунду:

– А ты скучаешь по своему дому? По своему миру? Каково тебе быть в другой реальности, где все иначе?

Я посмотрел на волчицу, думая, что она говорила это с улыбкой, но ее мордочка была абсолютно серьезной. Я вздохнул:

– Я уже как-то привык к местным реалиям. Я привык к своему телу, оно мне нравится. Я привык видеть вокруг себя мохнатых прямоходящих зверей. Конечно, в этом мире кучу своих недостатков, главный из которых – попытка поймать меня, из-за которой мы постоянно бегаем. А скучаю ли я по своему миру? Наверное, хотя я уже не знаю, что меня там будет держать. Мой лучший и единственный друг убит, моих родителей и брата с сестрой тоже нет в живых. Одна бабушка у меня и осталась. Наверное, только она еще как-то связывает меня с родным миром. Но я застрял тут неизвестно насколько, и у меня пока нет возможности вернуться обратно. Мне хочется верить, что за этот месяц или даже больше, у меня появились друзья, которым я готов и могу доверять. Я могу доверить свои тайны Рамзи, могу рассказать о многом тебе и Лассе. В Ландаре у меня остались мастер Гимеон и лар Фархад и, возможно, Молчаливый. В Ларродаге меня всегда будет ждать Бирн. Думаю, не такое малое количество зверей за первый месяц.

Вейлин подсела поближе, пряча задние лапки под плед: