Вынужденная помощница для тирана

Иду словно ниндзя-разведчик, полностью вошла в образ. Ребенок смотрит на странную тетю в моем лице все так же не очень хорошо, но послушно следует за мной, но нормальным шагом. Есть у меня подозрение, что мальчик надо мной угорает, но как-то так, что с виду остается серьезным. Но на самом деле было весело. Квартира оказалась двухуровневой, с выходом на крышу, но туда не пошли, потому что лень было идти за верхней одеждой в холл. Осмотрела не все, но хоть ориентироваться стала. Мой опытный проводник, когда проходили мимо кухни, отрицательно покачал головой, мол, туда не ходи, не стоит.

— Знаю, уже столкнулась с опасным кухонным аборигеном. Но на кухню-то нам надо будет все равно сходить, провиантом запастись, а то одним тортом сыт не будешь.

Матвей вновь отрицательно покачал головой и пошел дальше. Это потом я выяснила, что тут, оказывается, пищу подают в столовую для хозяев, ну и для временных нянь тоже. Еще за время разведки познакомилась с охранником — молодым приятным дядечкой, который сразу дал свой телефон, просил не стесняться и сразу звонить ему, если что надо, до конца его смены, что должна закончиться послезавтра утром.

Все время игры в исследователей с интересом наблюдала за Матвеем. Мальчик ходил за мной хвостом, с явным интересом наблюдал за всем, что я делаю, внимательно слушал, а иногда даже немного поддерживал игру, и мы вместе прятались от выдуманных диких зверей. Ползти по пустыне и прыгать по диванам «через пропасть с лавой», правда, не стал.

После обильного и очень вкусного ужина (мои похвалы грозному повару) мы с Матвеем отправились к нему в комнату, где продолжили игру, и детская очень быстро превратилась в межзвездный корабль — мальчик показал, что у него есть проектор, я кое-как его включила, и мы летели на нашем космическом корабле-кровати сквозь пространство и время. Было и правда очень красиво. Я рассказывала сказки и, незаметно для себя, вместо того чтобы убаюкать Матвея, уснула сама прямо в одежде.

Проснулась среди ночи. Поняла, где заснула, устыдилась, что стеснила ребенка, который, видимо, тоже вместе со мной уснул и теперь мирно сопит под боком. Аккуратно встала, не удержалась, поцеловала до жути милого спящего ангела в макушку, прикрыла получше одеялом, погладила лежащего в ногах ребенка Коуча. Выключила проектор. Сил хватило только на то, чтобы найти в полусонном состоянии свою комнату, где я плюхнулась на кровать и продолжила прерванный сон.

Утром проснулась от непонятного странного ощущения. Распахнула глаза и резко подскочила. Просто не сразу поняла, где я, ну и еще стоящий возле кровати мальчик напугал. Это Матвей. И он реально пугает. Стоит себе тихо, не шевелится и, не мигая, буравит меня взглядом. Как-то это напрягает.

— Матвей… что-то случилось?

Ребенок отрицательно покачал головой.

— Так. Который сейчас час?

Вытащила из-под подушки телефон. Немало. Десять. Вот это я соня. Кровать уж очень комфортная попалась. И пахнет как-то так приятно. Угу. Видимо, мальчику стало скучно, а пинать меня, чтобы разбудить, ему воспитание не позволяет.

— Все ясно. Бегом завтракать и гулять.

Заметила, что Матвей как-то не очень стремится на улицу. Вернее, совсем не стремится, но послушно одевается после завтрака и идет за мной. Вот Коуч просто в диком восторге, что его поведут на улицу. Охранник сказал, что тут оборудована небольшая площадка для выгула собака, а так все обычно ходят гулять с собаками в парк, но нам туда нельзя без папы.

Во дворе играют дети. За детьми приглядываю мамочки и няни. Вот и новое наблюдение. Матвея сторонятся. К веселому ласковому щенку тут же сбежалась ребятня, Коуч счастлив от такого количества внимания, а вот Матвей жмется ко мне, а потом и вовсе заходит за спину. Слышу, как мамочки, стоящие в стороне, о чем-то переговариваются с выраженным на лицах недовольством. Потом к Матвею подходит мальчик его возраста, хочет заговорить, но тут потенциального друга Матвея окликает мама:

— Дима, не подходи. Мальчик больной.

Эм. Это Матвей-то больной? От него можно заразиться молчанием?

Во мне неожиданно взыграл то ли материнский инстинкт, то ли просто обида за мальчика. Покрутила пальцем у виска и громко ответила той мамочке в дорогой шубке:

— Сама ты больная.

— Что сказала?!

Такой реакции не ожидала. Мамаша тут же ко мне подскочила, посыпались оскорбления и обвинения. Кажется, я угадала, действительно больная. На голову. Отступаю, отводя назад Матвея и Коуча. Нечего ребенку слышать некрасивые выражения и видеть агрессию, и так жизнь полна стрессов. А оскорбленная в лучших чувствах мамочка, видимо, обрадовавшись, что я отступаю, наоборот, еще сильнее начала поливать нас сочными эпитетами. Хоть бы сына своего постеснялась. С удовольствием бы ей ответила, но у меня связаны руки — рядом Матвей, за которого я в ответе. Остальные мамы, надо сказать, просто наблюдают, кто-то с каким-то жадным интересом, а кто-то с осуждением, но не лезет никто. Беспомощно оглядываюсь и облегченно выдыхаю. К нам от подъезда спешит наш охранник.