Вынужденная посадка

Нахлынули воспоминания, и лицо Камиллы заледенело; Мак-Арану показалось, что боль ее передалась ему со всей остротой и пронзительностью, и былое негодование как рукой сняло.

— Камилла, честное слово, мне очень жаль. Я понимаю, ты этого не хотела. Если уж тебе надо кого-нибудь ненавидеть, ненавидь лучше меня. Это моя вина; понимаю, я действовал совершенно безответственно…

Его нежность, его готовность принять на себя всю вину обезоружили ее.

— Нет, Рэйф, — с болью в голосе проговорила она, — так нечестно. Когда все случилось, мне хотелось этого ничуть не меньше, чем тебе, поэтому не надо терзаться. Беда в том, что все мы давно разучились ассоциировать секс и беременность, мы для этого теперь слишком цивилизованны. К тому же никто из нас не мог знать, что стандартные контрацептивы не работают.

Мак-Аран нагнулся к кушетке и взял Камиллу за руку.

— Ладно, значит, мы виноваты оба. Но неужели ты не можешь попробовать вспомнить то время? Как нам было хорошо?

— Тогда я была не в себе. И ты тоже.

В голосе ее было столько горечи, что Мак-Аран дернулся, как от боли. Камилла попыталась высвободить руку, но он удержал в ладони ее тонкие пальцы.

— Камилла, сейчас я вполне в здравом уме — по крайней мере, так мне кажется — и я по-прежнему тебя люблю. Мне не хватает слов, чтобы выразить, как сильно.

— А мне казалось, ты должен меня ненавидеть.

— Ну как я могу тебя ненавидеть? Конечно, меня беспокоит, что ты не хочешь этого ребенка, — добавил он, — и будь мы на Земле, может, я и согласился бы, что у тебя есть право выбора… сохранять ребенка или нет. Конечно, это меня тоже беспокоило бы… и я, разумеется, не собираюсь сокрушаться насчет того, что нашему ребенку предоставляется шанс выжить.

— Значит, — вскинулась Камилла, — ты рад, что меня хотят заставить рожать?

— Ну как могу я быть рад чему бы то ни было, что делает тебя такой несчастной! — в отчаянии воздел руки Мак-Аран. — Ты думаешь, мне приятно видеть тебя в таком состоянии? Это меня просто убивает! Но ты беременна, и тебе плохо, и если тебе делается хоть немного лучше, когда ты даешь волю языку… Камилла, я люблю тебя, и что мне остается, кроме как все выслушивать и пытаться изредка вставить что-нибудь обнадеживающее? Если бы только ты не была так несчастна — а я так беспомощен!

Его беспокойство и смятение передались Камилле в полную мощь — и она, привыкшая ассоциировать этот эффект исключительно со временем Ветра, была поражена настолько, что былое негодование и жалость к себе как рукой сняло. Она медленно приподнялась на кушетке и взяла Рафаэля за руку.

— Рэйф, ты ни в чем не виноват, — тихо произнесла она, — и если мое поведение так тебя беспокоит, я… попробую исправиться. Не в моих силах притворяться, будто я хочу ребенка… но если иначе никак — а иначе, похоже, никак — я рада, что он твой, а не чей-то другой… Полагаю, — добавила она, слабо улыбнувшись, — при том, как все было, это мог быть кто угодно… но я рада, что это был ты.

Рэйф Мак-Аран обнаружил, что потерял дар речи — а потом понял, что тот ему, в общем-то, и не нужен. Он нагнулся и поцеловал Камилле руку.

— Я сделаю все, что смогу, лишь бы тебе было полегче, — пообещал он. — Боюсь только, в моих силах очень немногое.

Последними на профессиональное освидетельствование к Представителю Колонии явились главный инженер Лоуренс Патрик и капитан Лейстер.

— Знаете, Морэй, — сказал Патрик, — до того, как заняться фотонным приводом, я работал в фирме, проектирующей, малые вездеходы. Железа, уже снятого с корабля, хватит на несколько таких машин — и на каждую можно поставить маленький реактор-конвертер. Наверняка это очень помогло бы при поиске полезных ископаемых, и я готов организовать сборку. Когда можно будет приступить?

— Простите, Патрик, — произнес Морэй, — но в лучшем случае через несколько поколений.

— Не понимаю. Разве это не помогло бы при поиске и добыче полезных ископаемых? Или вы задались целью создать уклад настолько дикарский и варварский, насколько возможно? — сердито выпалил инженер. — Не хватало еще, чтобы в Экспедиционном Корпусе оказалось сплошное засилье антитехнократов и неоруралистов!

— Никакого засилья, — невозмутимо покачал головой Морэй. — К вашему сведению, свою первую колонию я организовывал с широким использованием электричества и вообще по последнему слову техники, и до сих пор очень ею горжусь; честно говоря, я намереваюсь — точнее, ввиду нашей с вами общей беды, правильней было бы сказать намеревался — удалившись на покой, поселиться именно там. И мое назначение в колонию Короны как раз и означает, что я специализируюсь в основном на технических цивилизациях. Но так уж вышло…