Вынужденная посадка Ми-17

– Надо бы установить на ангаре видеокамеры. Но не стандартные, проводные, габаритные, а те, что мы получили месяц назад. Они работают от автономных источников питания и передают сигнал на пятьдесят километров. Я должен видеть, что будет происходить в Панджи.

– Установить камеры должен я?

Хабитулла усмехнулся.

– Ну не я же. Приедешь утром сюда якобы для составления схемы обороны и разместишь камеры на всех направлениях. Добуру и его подчиненным совершенно не обязательно знать о них. Как сделаешь и активизируешь, позвонишь мне. Я посмотрю по компьютеру, что с них видно, и подскажу, какую из них и как переставить. Все понятно?

– Да, господин.

– Отлично!

Они сели в «Лексус».

– Домой? – спросил Берани.

– Да, – ответил Хабитулла.

– По той же грунтовке?

– Нет, выезжай на дорогу Панджи – Кандагар.

– А это не опасно? – с тревогой осведомился Касари.

– На войне, мой друг, везде опасно. Выезжаем на дорогу. Это приказ!

Приехав в усадьбу, расположенную в Кандагаре, Хабитулла по спутниковой станции вызвал Мухтана и сказал:

– Саджад, прости за беспокойство. Я хотел всего лишь узнать, когда ждать тебя. Мне известна твоя привычка появляться неожиданно, однако сейчас не тот случай.

– Вот ты о чем. Не жди меня. Руководство посчитало мое присутствие в Афганистане лишним, выразило уверенность в том, что ты сам прекрасно со всем справишься.

Хабитулла облегченно вздохнул. Присутствие Мухтана создало бы кучу ненужных проблем.

Но сказал он иное:

– Очень жаль. Я готовил тебе достойную встречу.

– Закончим операцию и обязательно встретимся. Отдохнем хорошо, это я гарантирую.

– В Пакистане?

– Думаю, да, здесь гораздо удобнее.

– Хоп, Саджад, пусть будет так.

– У тебя все идет по плану?

– Да.

– Раненый штурман вне опасности?

– Он будет жить, за ним обеспечен постоянный квалифицированный уход.

– Где ты взял профессионалов в сфере медицины? Насколько мне известно, в твоих отрядах лишь санитары, наспех подготовленные в лагерях.

– Пришлось привлекать медиков со стороны.

За минутной паузой последовал резкий вопрос:

– Ты в своем уме? Зачем посвящать в наши дела посторонних людей?

Хабитулла тоже повысил голос:

– Я в своем уме. Знаю, что делаю, и отвечаю за результат операции. По-твоему, лучше было бы допустить гибель одного из ценных заложников?!

– Нет, конечно, но об утечке информации ты подумал? Если твои медики развяжут языки, то противник может узнать, где ты держишь русских. Тогда операция сорвется.

– Этого не произойдет. Я знаю, кого привлекать. Медики потом ни слова не скажут, тем более они под наблюдением.

– Смотри, Алим. Я считаю, что ты поступил неосмотрительно. Ведь мог же попросить меня прислать медицинскую бригаду. Это не отняло бы много времени.

– А если за твоей бригадой увязался бы хвост? Или ты думаешь, что пакистанские спецслужбы не пасут тебя?

– Ладно, что сделано, то сделано, но сам понимаешь, я обязан доложить об этом эмиру.

– Обязан, так докладывай.

– Только без обид.

– Пустое. Ты не позвонил, не сказал, какую реакцию вызвал захват пакистанского вертолета, не пострадал ли твой ценный агент в Минвелаге.

– Пока официальных заявлений не было. Все начнется завтра с утра. Ты должен будешь взять на себя ответственность за захват вертолета. Это произошло случайно. Ты же не ожидал, что на борту «Ми-17» возникнут проблемы технического характера.

– Ага! А как объяснить тот факт, что точно у места посадки, о которой я не мог знать, вдруг объявились мои люди? Плато отдалено от подконтрольной нам территории на сто двадцать с лишним километров. Тоже случайно?

– Нет, твои люди оказались у Дашера не случайно. Они проводили разведку, находились на плато, не зная, что там приземлится вертолет. А когда тот совершил вынужденную посадку, по твоему приказу захватили машину и экипаж. Случайность. В принципе, это не будет никого волновать.

– Даже спецслужбы Пакистана, которым пилоты расскажут о том, что произошло в действительности? Они сейчас знают, что технические неполадки были вызваны действиями борттехника. Да тот и сам выдал себя.

– Выдал и погиб. Поэтому на вопрос, на кого он работал, у спецслужб ответа не будет. Ты же открещиваешься от него.

– Я вообще никому ничего конкретного объяснять не собираюсь.

– В этом ты абсолютно прав.

– Ладно, извини, что отнял драгоценные минуты. Спокойной ночи. – Хабитулла прекратил разговор и включил компьютер.

В Интернете о захвате вертолета пока ничего не было.

«Ну что же, подождем до утра», – решил Хабитулла.

Утром действительно началось.

Только Хабитулла привел себя в порядок, как увидел в коридоре помощника.

– Хукам, ты чего здесь?

– Вас ждал.

– Что-нибудь случилось?

– Это не то слово.

Хабитулла напрягся. Не хватало, чтобы с русским штурманом что-то произошло.

Но Касари говорил о другом:

– Я с семи утра смотрю телевизор. По всем мировым каналам идет информация о вынужденной посадке «Ми-17» и захвате талибами вертолета с экипажем.

– С чего журналисты взяли, что «Ми-17» захватили мы, а не игиловцы?

– Не знаю, но говорят о нас. Желаете взглянуть?

– И Москва говорит?

– Российские каналы я не смотрел.

– А зря. Пойдем.