Вынужденная связь

Нокс резко останавливается и говорит, не поворачиваясь: — Основное сражение происходит за тем хребтом. Там установлен еще один Щит, вот почему вы ничего не слышите. В тот момент, когда вы пересечете его, вам покажется, что вы прошли через портал. Норт находится там. Я тоже там был. Грифон продвигал линию фронта вперед, чтобы добраться до Ансера, а мы зачищали все, что он посылал в нашу сторону. С ним была небольшая команда. Я бы предположил, что это он ранен, но он все равно будет двигаться вперед. Мы решили не отступать, пока не получим Ансера обратно.

Дрожь пробегает у меня по спине.

Я еще не сказала этого никому из них, но мой план состоит не только в том, чтобы найти того, кто ранен, и исцелить его. Я также собираюсь начать передавать силу остальным. Собираюсь использовать свою способность превращать смерть наших врагов в оружие, которое можно использовать против находящихся здесь членов Сопротивления, пока мы все не будем в безопасности.

Мне все равно, если это сделает меня монстром.

— Бэссинджер, оставайся с Фоллоуз, что бы ни случилось. Теперь вы все можете разговаривать друг с другом через мысленную связь, верно? Используйте это, — инструктирует Киран, а затем мы вместе спускаемся по последнему склону в следующую фазу ада в Пустоши.

Нас сразу же разделяет Пламя: стена огня направляется в нашу сторону, и нам всем приходится отскакивать и укрываться. Атлас толкает меня за перевернутый грузовик, наши ноги спотыкаются об асфальт, который неожиданно оказывается под нами, когда мы попадаем на какую-то дорогу. Видимость просто ужасная, и я вынуждена пригибать голову, чтобы не поджечь волосы.

Брут обходит грузовик сбоку, не обращая внимания на жар пламени, и послушно садится, как только замечает меня.

Даже если Нокс все еще считает меня ядом, его узы хотят, чтобы я была в безопасности.

Атлас заставляет меня полуприсесть, его тело полностью закрывает меня. Вокруг нас раздаются крики, и до нас доносится неописуемо ужасающий запах горящей плоти.

Атлас издает звук, словно пытается сдержать рвоту, и я чувствую себя немного лучше из-за того, что мой желудок делает сальто, как будто меня вот-вот вырвет всем, что осталось у меня животе.

Я оглядываюсь по сторонам и нахожу небольшую площадку с одной стороны от нас, куда мы можем переместиться и где можем найти более удобное положение. Я полностью приседаю на корточки и, шаркая ногами, двигаюсь вдоль борта грузовика, пока не протискиваюсь в образовавшуюся щель. Атлас движется вместе со мной. Когда я останавливаюсь, беспокоясь о том, пролезет ли он в ту же щель, потому что совершенно ясно, что нет, парень просто кладет руки с обеих сторон, и я наблюдаю, как металл сминается, словно мокрая бумага, под его силой.

Это гораздо более горячее действо, чем должно быть, в то время как нас собираются превратить в гребаные ребрышки для барбекю.

«Проверка, Гейб. Пожалуйста, скажи мне, что у тебя все еще есть брови».

Я пытаюсь отнестись к ситуации легкомысленно, но ужасно беспокоюсь о том, где, черт возьми, он сейчас, когда я снова могу вздохнуть.

«Я вытащил Кирана оттуда до того, как ему понадобилось новое лицо. Нокс с нами. Сейчас он посылает своих теневых существ, чтобы убрать Пламя. Просто сиди тихо, Привязанная».

Легче сказать, чем сделать.

Краем глаза я вижу члена Сопротивления, укрывшегося в нескольких футах от нас. Брут не предупредил нас о крошечной, сгорбленной фигуре, и мои узы тоже не реагируют на нее. Но у этой девушки на груди пристегнут пистолет, а на теле — бронежилет, который ясно указывает на то, что она наш враг.

Я не могу рисковать.

Поэтому принимаю решение убрать ее, как только она поднимает голову. Она молода, примерно моего возраста, однако не выглядит испуганной. Она выглядит… готовой к смерти.

Это утешает?

Должна ли я чувствовать себя менее виноватой за то, что делаю, если она несчастна?

Я поднимаю руку, словно собираясь забрать и ее душу, но тут наши глаза встречаются на залитой кровью дорожке, и… я не могу.

Не могу забрать ее душу.

То есть, могу. Моя сила сидит там и ждет момента вырвать ее душу, чтобы я могла поглотить ее, но даже мои узы делают паузу, колеблются.

Она нужна мне живой.

Я опускаю руку и сглатываю, молясь, чтобы мои узы не сбили меня с пути истинного. Этого не может быть, ведь обычно они всегда готовы убить любого, кто не входит в нашу группу Привязанных, так что это должно что-то значить.

Верно?

Черт.

Почему это так трудно?!

Атлас замечает ее и бросает на меня взгляд, однако я качаю головой, не готовая пока сообщить о ней остальным. Нокс просто убьет ее, я знаю это, и… не могу понять, почему не хочу сделать то же самое.