Вынужденное признание

— После смерти Володи я не в состоянии себе его позволить, — с сарказмом ответила она. — В нашей семье деньги зарабатывал Володя. Но, к сожалению, он зарабатывал не столько, чтобы мы смогли накопить состояние.

— Значит, вы не работаете?

— Пока нет. Устроюсь, конечно, но — через не-делю-другую. А пока… Я, видите ли, должна прийти в себя. Смерть мужа — это большой удар для молодой жены. Кстати, у вас в прокуратуре нет свободной вакансии? Секретаршей или… референтом?

— А что вы умеете?

Рита нагло улыбнулась:

— А разве с моей внешностью я должна что-то уметь?

— Если хотите работать секретарем, то да, — спокойно ответил Турецкий.

— Александр Борисович, мы идем? — окликнул его оперативник Витя.

— Да, да. Сейчас. Подожди меня в машине. А вы, — обратился он к понятым, — свободны. Большое спасибо!

Оставшись наедине с Дементьевой, Турецкий снова заговорил:

— Маргарита Сергеевна, я отдаю себе отчет в том, что у вас нет никакой причины относиться к нам хорошо. Но… — Турецкий нахмурился: —…Видите ли, мы считаем, что вашего мужа убили.

— Убили? Но за что?

— А вы сами… ничего не можете нам по этому поводу сказать?

Рита покачала головой:

— Нет. И если хотите знать мое мнение, то ваша версия — полная чушь. У Володи не было врагов. Он не бизнесмен и не бандит. Кому, скажите на милость, понадобилось его убивать?

— Н-да… — Турецкий задумчиво потер пальцами подбородок. — Ну, в таком случае — до свидания.

— До свидания, господин следователь, — усмехнулась Рита. — Кстати… — Она лукаво улыбнулась: — Помните о моем предложении?

— О предложении? — поднял брови Турецкий.

Рита кивнула:

— Да. Насчет ужина вдвоем.

— А, вы об этом. Да, помню.

— Так вот, оно по-прежнему в силе. Захотите пообщаться в неформальной обстановке — милости прошу. Дорогу вы теперь знаете.

— Спасибо. Я подумаю над вашим предложением. До свидания.

Турецкий повернулся и зашагал к калитке.

5

— Ну что, Александр Борисович, это то, что нужно? — с любопытством спросил Турецкого оперативник Витя, сидевший в кресле водителя с руками, положенными на руль.

— Да, Витя. Это то, что нужно.

— Я рад. Теперь мы можем ехать?

— Да.

Виктор кивнул. Спустя несколько минут казенная белая «Волга», прошуршав гравием по деревенской дороге, вывернула на шоссе.

Турецкий поглядел на пробегающие за стеклом деревья. Затем прикоснулся пальцами к карману, в котором лежала кассета, и нахмурился. Как минимум, четыре человека погибли из-за этой пленки. Четыре человеческие жизни… Черт бы вас побрал, господа политики! В каком свинском мире нам приходится жить!

Внезапно Турецкий вспомнил про диктофон дочери (новая блажь Нинки — она собралась стать журналисткой и выклянчила у Александра Борисовича деньги на диктофон, чтобы «практиковаться»), который он прихватил из дома.

Турецкий вынул диктофон из кармана, вставил кассету, нажал на кнопку и прижал диктофон к уху, чтобы было лучше слышно.

«…ты собираешься свалить Панина с помощью компромата. Это не очень чистый, но довольно стандартный ход в политической игре. Но, Алексей, Президент Панин силен. Он не будет спокойно смотреть на то, как ты выбиваешь кресло у него из-под…»

— Александр Борисович! — громко окликнул его Виктор.

Турецкий нажал на кнопку, и кассета остановилась.

— Что случилось?

— Посмотрите назад… Видите вишневую «девятку»?

Турецкий оглянулся:

— Вижу. Ну и?

— Она едет за нами от самого поселка. Причем с какой бы скоростью я ни ехал, дистанция остается примерно одинаковой. Странно, правда?

— Не знаю, — пожал плечами Турецкий. — Это может быть чистой случайностью. Ну-ка, замедли ход. Посмотрим, обойдут они нас или нет.

Витя сбросил скорость, и вишневая «девятка» стала быстро их нагонять.

— Вот видишь, — сказал Турецкий. — Догоняет. А ты говоришь — дистанция.

Тем временем «девятка» пристроилась в хвосте белой «Волги» и, повисев так несколько секунд, стремительно пошла на обгон. Стекла «девятки» были тонированы. У Турецкого появилось неприятное предчувствие.

— Странная машинка, — негромко произнес он.

— Вот и я думаю, какого черта он…

Однако договорить Виктор не успел. Тонированное стекло быстро поползло вниз, и в следующее мгновение автоматная очередь с грохотом и визгом прошила «Волгу», осыпав Виктора и Александра Борисовича дождем разбитого стекла.

— Жми на тормоз! — крикнул Турецкий.

Душераздирающе заскрежетали тормоза. Машину дернуло и, развернув боком, отбросило на обочину. «Девятка» резко ушла вперед.

Матерясь и чертыхаясь, Виктор пинком открыл дверцу и выскочил из машины. Держа пистолет в вытянутых руках, он тщательно прицелился и выстрелил пару раз вслед удаляющейся «девятке».

Затем вгляделся в даль, опустил пистолет и в злобе сплюнул на асфальт.

— Не попал! — глухо проворчал он. Повернулся к «Волге» и громко спросил: — Александр Борисович, вы как?

— Я в порядке, — отозвался Турецкий, выбираясь из машины. — А ты?

— Я вроде тоже. Не знаете, кто это был?