Вынужденный брак

- Твоим он будет, только когда я его тебе отпишу, милая. А до тех пор это мой дом, запомни это.

- Ненавижу тебя, старый, выживший...

- Лариса, что ты себе позволяешь в присутствии прислуги? - чопорно бросил он не оборачиваясь.

Зная, что та сейчас просто задохнется от злости. Потому что не смогла сдержаться и перед всеми этими презираемыми ею людьми выставила себя на посмешище.

И не ошибся.

- Разойтись всем, - рыкнула та.

Немедленно послышался шорох шагов, зацокали по мраморному полу каблучки. Персонал стремительно расходился по своим местам.

- Захочешь поговорить, найдешь меня в кабинете, - проговорил он, уже сворачивая в коридор.

***

Феликс Серов никогда не любил этот дом, похожий на гигантскую золоченую гробницу. Купил его по прихоти Ларисы и полностью предоставил в её распоряжение. Он и сейчас не появился бы тут, но была причина.

И потом, ему хотелось позлить её, вывести на эмоции.

Знал, что та не выдержит, явится к нему в кабинет, хотя бы для того, чтобы попытаться его уязвить. Она и не заставила себя слишком долго ждать, влетела в кабинет практически следом.

Войдя сюда после больше чем двухнедельного отсутствия, Феликс мгновенно просканировал помещение взглядом. Так и есть. Нашел то, что искал, и незаметно улыбнулся.

- Проходи, Лариса, садись, - сказал, а сам прошел мимо своего рабочего стола к окну.

Слышал, как она нервно фыркнула, направляясь к креслу и бросила ему: - Зачем ты все это затеял? Не понимаю, на что ты надеешься, ты же даже до окончания бракоразводного процесса не дотянешь.

Феликс усмехнулся.

- Как знать, дорогая.

- Не с твоим диагнозом, дорогой.

- Да, и какой же у меня диагноз?

- Старческая деменция*, - ядовито улыбаясь, проговорила Лариса.

- Тогда ты должна искренне радоваться, что избавляешься от будущего овоща в моем лице.

- А зачем? Я помещу тебя в самый лучший закрытый пансион. И прослежу, чтобы ты не вышел оттуда до самой смерти. Тебе там будет хорошо, поверь.

- Может быть, ты и права, - неожиданно повернулся он к ней. - Вдруг мне там понравится?

Женщина сжала кулаки, бледнее от злости.

- Там тебе и место! В сумасшедшем доме!

Он огляделся по сторонам и кивнул.

- Да, пожалуй. Вполне.

Прошелся по комнате, пробуя обшивку мебели и отпуская язвительные реплики, чем только злил её еще больше. В конце концов, она вскочила и пошла к выходу.

А он, как бы между прочим, бросил ей вслед: - Кстати, Лариса, где сейчас твой сын?

Примечание:

* - Старческая (сенильная) деменция - старческое слабоумие, (лат. dementia — безумие).

Глава 68

Женщина замерла, а потом медленно обернулась. Лицо злое, глаза прищурены.

- Который? - спросила она.

- Твой сын, Лариса. Где мой пасынок, я знаю.

- Какой же ты гад, Феликс.

- Да, я знаю. Так где твой сын?

- А это не твое дело, - неожиданно спокойно проговорила Лариса, и с удовлетворением взглянула на него, складывая на груди руки.

Серов усмехнулся.

- Зря ты втянула мальчишку в это дело.

- Он не мальчишка! - взвилась она. - Он возглавит семейный бизнес!

- Твой.

-Что?! - перекосило женщину.

- Твой семейный бизнес, ту часть, что достанется тебе после развода.

- Нет, милый, никакого развода не будет.

- Это почему же? - теперь уже Серов сложил на груди руки, и явно веселился.

- Потому что ты отправишься в психушку. Как недееспособный. Старческое слабоумие, милый.

Мужчина пожевал губами, оглядываясь вокруг.

- У меня всего лишь камни в почках и немного пошаливает сердце. Но на этом основании будет трудно выставить меня недееспособным.

- Ничего, мы предоставим суду все необходимые доказательства.

- А, вот как. Так значит, именно этим и занят сейчас твой сын? Фабрикует медицинские свидетельства? Не боишься? Я ведь могу упечь Рому за мошенничество?

И тут она рассмеялась.

- Ты просто не успеешь!

- Собираешься меня отравить? Ну-ну, попытайся.

- А когда ты станешь овощем, милый, Лизочке твоей уже ничего светить не будет. Мы все у нее отберем. И твоего драгоценного Марка по миру пустим, чтобы неповадно было. Всем! Чтобы неповадно было!

- Олежку только не трогай, ладно? - проговорил он.

Его спокойствие выводило женщину из себя, срывало маски, заставляло выставлять на показ истинные эмоции.

Лариса была хитра, изворотлива и хитра, но в такие моменты не могла себя контролировать.

- Ненавижу тебя! Ненавижу! - взорвалась она.

Он сжал пальцами переносицу и сказал со странным сожалением: - Лариса, успокойся. Если так дальше пойдет, ты сама угодишь в клинику. Подумай сама, сколько лет ты уже на антидепрессантах?

Женщина вдруг осеклась, шагнула к нему ближе, прищуриваясь и сжимая кулаки.

- Думала, я не узнаю? Я же за это все плачу.

- Деньги. Ты только о них и думаешь! - выплевывала она слова.

- А ты нет?

- Ты только ради денег на мне женился!

- Так ведь я и сам был не нищий.

- Проклятые деньги. Всегда только деньги, - говорила она как в бреду.

- Ничего человеческого от тебя не видела. Холодный сукин сын!

- Лариса, - помедлил он, делая шаг к ней.

- Я ведь исправно трахал тебя. Спал каждую ночь в твоей постели. Что тебе нужно было еще?

- Ты! Не любил меня!

- И потому ты решила сделать мне больно? Молодец. Сделала.

Он кивнул и отошел к окну.