Вынужденный брак

Как будто раскрылся панцирь, сковывавший его всю жизнь. И он вырос, изменился, перешел в другое качество. Что-то такое... новое в себе. Как будто он, зрелый мужик, вернулся назад в молодость чувствами. Да что там, он вообще испытывал это впервые. Боялся спугнуть, прятал.

Жестокая встряска, которую ему устроил Феликс, только вырвала это все на поверхность. Швырнула его в тот огонь, что теперь горел внутри. И это было больно. И страшно остаться в этом огне одному.

Очень страшно. Невольно вспоминалась виденная когда-то авария. Тот мужик, бившийся в агонии, оттого что остался один. Марка охватывал суеверный ужас, он всеми силами гнал от себя это и молился.

Кто бы подумал, что он станет таким. Что он вообще допустит в голову эти дурацкие мысли. Будет переполнен этими рвущими душу чувствами под завязку. Он, привыкший управлять своей размеренной, просчитанной наперед жизнью. Них*** он теперь не управлял ничем.

Все зависело от того, примут его или не примут.

Несколько дней назад, когда мчался на дачу, раздираемый ревностью и жаждой подмять под себя, завладеть, поработить эту доводившую его до исступления своей холодностью девушку, он думал, что хуже нетерпения не может быть. Может. Еще как может. Мало покорить. Марк видел, как легко и просто можно слететь с пьедестала, который сам себе выстроил.

Раз - и нету. А ты уже НЕ можешь быть один. Ты - все, пропал. Без нее тебя нету.

Он не мог расслабиться, не мог есть, в горло ничего не лезло.

Дышал глубоко, откинувшись головой на спинку пассажирского кресла.

Черт. Он так тронется умом от душевного перенапряжения и недосыпа.

И сна не в одном глазу.

Это была последняя мысль, перед тем, как его вырубило на пятой минуте с того момента, как они набрали высоту. Сказалась все-таки реакция организма на моральную и физическую усталость.

Проснулся резко, как от толчка. Разлепил глаза и чуть не подскочил.

Скоро посадка.

Заставил себя успокоиться. Состояние как перед боем.

***

В аэропорту Марка встречали люди Серова. Стояли с плакатом. Еле удержался, чтобы не сплюнуть сквозь зубы. Вездесущ, Феликс Альбертович! Всезнающ, бл***, и всемогущ!

Однако, не понравилось Марку, как он говорил в последний раз с ним. Как будто прощался. Моментами Марк так злился на него за вмешательство в его жизнь, что готовил удавить, но, черт побери... Старый друг отца, дядька Феликс. Железный Феликс. Он обещал себе разобраться с этим, как только...

Как только все решится и он вернется с Лизой.

Лизаааа. Жди меня, Лиза, жди. Не вздумай разрушить все, Лизаааа.

Пока везли его до гостиницы, сидел, как окаменевший, не отрываясь смотрел в окно. Темно все, серо. Серо. А изнутри жжет, жжет нетерпение.

Но пик, конечно, накрыл, стоило им подъехать. Марку показалось, что ног не чувствует, пересохло в горле, когда в холл отеля входил.

***

А Лиза все не могла успокоиться, не сиделось на месте. Как будто шип в груди, постоянно саднит. И все ходила, ходила, сведя рукой ворот плаща на груди. Озноб. То ли от холода, то ли нервное.

Ожидание выматывало немыслимо. Тысячи слов, которые ему надо высказать. Только захочет слушать ли? Сомнения. Ей хотелось плакать.

И вдруг открылись двери, и как в замедленной съемке... Ей тогда так показалось, когда она его наконец увидела.

Марк. Насупленный, хмурый. Осунулся и даже как-то похудел, и потемнел лицом. Отросла щетина. Яркие синие глаза обводят холл, смотрят напряженно и сурово из-под бровей. Ищут.

Лиза сама не поняла, как кинулась ему навстречу. Бегом, через весь зал. И тут он её заметил - и к ней. Поймал в объятия, как в капкан железный. Крепко прижал к себе, до дрожи. И все. Затихли оба, как слепленные в одно целое два магнита. Хорошо. Все правильно и хорошо. И больше нет никаких слов и мыслей.

Лиза уткнулась ему в рубашку лицом, от столько времени державшего её в когтях напряжения, наконец потекли слезы. А у него грудь резко дернулась. Руки вокруг нее еще сильнее сжал, рвано выдохнул:

- Лиза... - и словно задохнулся, захлебнулся словами: - Лиза... Любимая моя... Жена моя, жизнь моя. Девочка.

Глава 76

В жизни иногда бывает такое. Закон физики - количество переходит в качество. Количество нервотрепки переходит в концентрированное счастье. А всего для этого надо, чтобы приняли тебя. Такого как ты есть, с потрохами и тараканами.

Это лилось из Марка так естественно, будто он всю свою жизнь жил только для того, чтобы эти слова сказать. А Лиза еще сильнее расплакалась.

- Нет, все хорошо. Ну что ты, нет, - бормотал он, вытирая большой ладонью её слезы.

- Марк, я... Прости!

- Ничего. Это я дурак, прости.

- Марк... - начала она.

И тут он заметил наконец, что на них не только сморят, но и снимают на видео.

- Тсссс, - прошептал он и оглянулся, укрывая её собой.

П*здец. Судя по тому, как быстро и ловко один из адвокатов Серова спрятал гаджет в карман, он теперь был уверен, что Феликс получит полный отчет о том, как прошла их встреча.

Вездесущ, старый паук, всеведущ и всемогущ, бл***!

Но Марк сейчас даже не мог заставить себя на него разозлиться. Однако это надо было как-то прекратить.