Выпаданка (не) обыкновенная

— Но будет. — я улыбнулась, сглаживая нажим, с которым произнесла фразу. — И совсем скоро. Знаете, мистер Тайгер, я хотела бы обустроиться в кабинете своего отца.

Джереми с силой сжал кулаки, но поднял на меня взгляд и вдруг расслабил руки. Он сделал шаг вперед. Я опустила глаза, боясь возможности смотреть в его бестыжие глаза. И как результат — почти уткнулась в его плечо. Меня тут же окружили запахи прелой листвы, вчерашнего дыма и мокрой шерсти.

— Хм. — Мистер Дудль напомнил о том, что мы не одни. — Мистер Тайгер, напомню, я к вам по одному важному делу. И мое время ограничено. Впрочем, ваше, я думаю, вообще на вес золота.

Джереми Тайгер, не замечая следователя, зачарованно поднес мою руку к лицу. Его пальцы, сухие и горячие, обожги запястье. От его лица я также почувствовала тепло, вдруг передавшееся и мне. Я почувствовала, как это тепло обволакивает меня, манит и просит подойти ближе, прикоснуться к этому золотоволосому богу, погладить его щеке.

Он шумно вдохнул и еще более шумно выдохнул, раздувая изящные крылья носа. Тонкое кружево рукава пошло волнами и защекотало нежную чувствительную полоску кожи наруке между браслетами и тканью платья.

— Да, пойдемте. — вынырнул он из небытия и отпустил мое запястье. — Кабинет в твоем распоряжении, малышка. Надеюсь, помнишь где он. Там немного не прибрано, но разве тебя это остановит?

Голос Джереми стал еще более глухим и хриплым. Наваждение спало.

Меня будто окатило водой.

Впервые в жизни я почувствовала, насколько сильно могут действовать на человека феромоны двуликого…

Да что он себе позволяет, я же даже несовершеннолетняя! Впрочем, что взять с оборотня…

Когда они скрылись за углом, я была, кажется, почти счастлива.

Приходя в себя, очень обрадовалась, что Дудль увел его.

Теперь я смогу спокойно дойти до кабинета отца и осмотреться. Ну что за чудесный человек, этот следователь! Страшно представить, что было бы без него. Уверена, мистер полосатая шкура не стал бы отпускать мою руку, а может быть даже уже и не руку вовсе…

Я быстро привела себя в порядок. Парадное зеркало во всю стену было тем же, разве что в моем детстве богатая резная рама была цвета морёного дуба. Тайгер и его переиначил на свой вкус — покрыл завитки искусной резьбы жирным слоем позолоты.

Даже в опошленной раме, вмиг превратившейся из лаконично-изысканной в вычурно-помпезную, зеркало оставалось тем же, его суть не изменилась.

Изменилась маленькая девочка, которая когда-то нерешительно стояла перед ним в день перед отъездом из города.

Было страшно и одиноко, непонятно и пусто внутри. Я не понимала тогда, что мне делать и почему я должна уехать от мамы к малознакомой дальней родственнице. И где папа?

Нет, той девочки больше нет. Есть я, Джиневра Леонгард Бизо, дочь гениального изобретателя и почти совершеннолетняя единственная наследница артефактории.

В зеркале отразилась немного бледная девушка, с большими голубыми глазами и золотистыми волосами, уложенными в простую, но элегантную прическу. Нежно-персиковое платье до пола снизу, сверху — прикрывает грудь, не скрывая ее наличие. В ушах — капельки жемчуга, на груди приколота камея из кости морского змея, на руках из-под рукавов виднеются браслеты с маленькими жемчужными бусинами. Скромно и со вкусом, как и должна выглядеть юная леди из приличной семьи.

Дудль и Тайгер оставили меня в холле совсем одну, но мне и правда не требовался провожатый. Я в последний раз оглядела свое отражение, кровожадно улыбнулась и, подобрав пышную юбку, решительно застучала каблучками по лестнице.

Я прекрасно помнила, что кабинет отца на втором этаже, напротив бальной залы. С тяжелой дверью, закрытой на сложный артефактный замок. Отец разработал принцип этого замка с привязкой на крови для какого-то особо секретного военного подразделения. После, уже для собственных нужд и, подозреваю, попросту от скуки, дополнил, расширил и усложнил изобретение.

Разные версии таких замков он использовал везде: от небольших шкатулочек, до дверей хранилища с особо ценными экземплярами экспериментальных артефактов.

Дверь в кабинете отца была настроен на него и маму. Я, как его ближайшая родственница, могла его открыть. Мистер Тайгер — нет.

Я невольно хихикнула, представив, как я хлопаю дверью отцовского кабинета перед его холеной физиономией. Может даже усы ему получится прищемить. Но что-то я размечталась.

Возможно Джереми Тайгер даже пробовал открыть замок. Хотя вряд ли. Мистер Тайгер кто угодно, но не глупец. Как работает этот замок он знает не хуже меня. О нет, он попросту вырвал дверь вместе с косяком.

Последствия не самого профессионального демонтажа были налицо — развороченная стена, показавшая все свое нутро.

Собственно, и дверь, и косяк радовали (а точнее — НЕ радовали) глаз, прислоненные к стене. Надо отдать должное качеству отцовской работы — замок, целый и невредимый, все еще был в двери, а дверь — в дверном косяке. Сам дверной косяк ощетинился метровыми штырями, когда-то уходившими в стены и держащими конструкцию.