Выполняя приказ

   Бегом вернувшись в дом, я попросил Шеппарда и Катю выйти на воздух. Объяснил Шеппарду, что никто не должен выходить через парадный вход. Шеппард удивился, однако запер входную дверь на ключ.

   - С обратной стороны дома есть два выхода,- пояснил он.

   Я подвел их к Эстер. Все это время моя левая рука находилась в кармане, согревая Повелителя камней.

   - Вы будете моими свидетелями. Эстер сказала, что когда вот этот балкон рухнет, она без лишних разговоров выходит замуж за Генри Гамильтона. Вы подтверждаете свои слова, Эстер?

   Она лишь кивнула головой. В глазах по-прежнему стояли слезы. Шеппард усмехнулся:

   - В хитрости моей племяннице не откажешь. Всего неделю назад архитектор закончил подробное обследование этого дома и дал заключение, что в ближайшие двести-триста лет капитальный ремонт ему не потребуется. В 1912-м году строили на совесть.

   - Итак, слово сказано, свидетели есть. Ваша дворянская честь служит порукой выполнению вашего обещания, мисс Говард.

   Приказание уже было сформулировано в моем мозгу. "Ну, давай, не подведи",- приказал я Повелителю. Колонны, поддерживавшие балкон, исчезли, словно их и не было. Сам балкон с грохотом обрушился на крыльцо, подняв облако пыли. Эффект был даже больший, чем я ожидал. Шеппард стоял с разинутым ртом. Эстер, сцепив руки в замок, простонала: "О, нет".

   Катя счастливо засмеялась и принялась подпрыгивать на месте: "Он упал, он упал!". Потом бросилась ко мне на шею:

   - Сережка, я тебя обожаю!

   - Кажется, Кэтти, ты довольна, что твоя подруга угодила в западню и ей некуда деваться,- попрекнула Эстер Катю.

   Катя улыбнулась ей в ответ лучезарной улыбкой:

   - Эсти, я довольна, что ты станешь женой человека, которого любишь, и который любит тебя.

   - Да с чего ты взяла, что он меня любит?

   - Так Сережа сказал.

   - Смотрю, Сережа у тебя царь и бог.

   - Да. А у тебя Генри будет. Балкон-то рухнул...

   - Ты не мог бы уговорить меня другим путем? - вспылила Эстер.

   - У меня не было времени на уговоры. Сама виновата. Нечего было разыгрывать перед нами спектакль. "Ненавижу, ненавижу!". Генри тоже прикидывался последователем традиции, а сам стенал: "Эстер, милая, неужели мы никогда не будем вместе?".

   - Он так и говорил?

   - Да. А ты думала: "Генри, милый, неужели мы никогда не будем вместе?"

   - И ты читал мои мысли?

   - Да, они у тебя на лице были написаны.

   - Неправда!

   - Правда! Лгать и изворачиваться ты не умеешь.

   - Почему ты так со мной разговариваешь?

   - Потому что ты мне нравишься.

   Бум! Пинок, который получил от Кати, был весьма ощутимым.

   - Котеночек, ну, я же совсем в другом смысле сказал.

   - Мне твои смыслы безразличны. Убью!

   - Бедный Генри, он, в отличие от меня не владеет приемами рукопашного боя и не сможет себя защитить.

   - Ты думаешь?..

   - Конечно. У нее такой же темперамент, как и у тебя. Вы же не зря подруги.

   И тут у Эстер произошла нервная разрядка. Она кинулась в объятия к Кате и зарыдала. Потом начала смеяться. Потом снова заплакала.

   Шеппард, уже пришедший в себя, отдал приказание одному из слуг. Все они выскочили из дома, когда упал балкон, решив, что началось землетрясение. Теперь стояли кучкой поодаль. Услыхав приказание, слуга опрометью бросился в дом и прибежал назад с бутылкой и рюмкой. Шеппард налил полную рюмку, протянул Кате, которая гладила Эстер по голове, приговаривая:

   - Успокойся, моя маленькая, все будет замечательно.

   - Тебе хорошо говорить, ты со своим Сережей счастлива...

   - И ты со своим Генри будешь счастлива...

   - Правда? - И шмыгнула носом.

   Нет, ну, просто идентичные характеры, при всей разнице во внешности.

   - Правда, правда, на, выпей это.

   Эстер не глядя взяла рюмку и опрокинула ее в себя. И тут же принялась хватать воздух широко раскрытым ртом, не в силах вымолвить ни слова.

   - Что вы ей дали? - Набросилась Катя на Шеппарда.

   - Да ничего особенного. Немножко чистого виски. От этого еще никто не умирал.

   Пользуясь тем, что все внимание было сосредоточенно на Эстер, я сунул левую руку в карман. Повелитель был еще теплым. Отдал приказ и стал ждать. Слуги уже ушли в дом, их прогнал Шеппард, который не хотел, чтобы Эстер видели в таком состоянии.

   Первым изменения заметил Шеппард. И отметил их по-своему - длинно и затейливо выругавшись.

   - Дядя, что ты себе позволяешь? - К Эсти вернулась способность разговаривать,- разве можно так ру...- теперь и она увидела. Балкон стоял на прежнем месте над входом, толстенные колонны подпирали его.

   - Боже, это что? Не понимаю. Он же упал.

   - Он выполнил свою функцию и вернулся на место. Вы же не хотите остаться без балкона? - спокойно пояснил Шеппарду и девушке.

   - Но как?.. Ты, что, волшебник?

   - Да. И, если ты сейчас скажешь, что не любишь Гамильтона и не выйдешь за него замуж, я превращу тебя в жабу.

   - Ой, не надо,- испуг Эстер был искренним, - люблю я вашего проклятого Гамильтона и выйду за него.

   - Твоего проклятого Гамильтона,- поправила ее Катя,- Сережка, ты... Нет у меня слов. Я тебе сегодня ночью все скажу.

   Шеппард восхищенно покрутил головой: - Ну, майор, много всякого я в жизни видел, но такого... Я даже не про фокус с балконом, а про свою племянницу.

   - Дядя! - вспыхнула Эстер.